Ш о к н е х т (сдержанно). Чем-то она вас все-таки проняла.
Б а л ь р ю с. …«Кэмел» — десять блоков, «Кент» — семь блоков, «Золотое руно» — двенадцать блоков… (Дружелюбно.) Вы — курящий?
Ш о к н е х т. Без курения жить не могу.
Б а л ь р ю с. Вечерком я позволяю себе иногда побаловаться сигарой. (Достает сигару, закуривает, усиленно дымит. Затем снова принимается за работу.)
Ш о к н е х т (стойко держится). А вам идет.
Б а л ь р ю с. Когда куришь, хочется пива. Сейчас принесу бутылочку. (Уходит.)
Ш о к н е х т (подавленно). Странное представление у этих докторов о деревне. (Уходит.)
Б а л ь р ю с (входит с пивом). Помогли бы открыть… (Увидев, что Шокнехт ушел, бросает сигару, наливает себе немножко пива.) Подведем баланс… сальдо в нашу пользу… Убедила… проняла… Обещала мне эту гостиницу и сдержала слово. Вот и убедила… (Уносит стакан из-под молока и возвращается с грелкой. Поднимается по лестнице к комнате Шокнехта и осторожно стучит.) Вы не спите? Если надо будет согреться, я дам вам грелку, господин Шокнехт.
Никакого ответа.
5
Холм на старом кладбище, рядом церковь с колокольней. Ш о к н е х т и ф о н Г е й д е н.
Ш о к н е х т. Давайте поднимемся на колокольню!
Ф о н Г е й д е н. Для вас это равносильно самоубийству.
Ш о к н е х т. Не такая уж она высокая. Время от времени можно отдыхать.
Ф о н Г е й д е н. Я получил строгие указания довольствоваться здешним холмом.
Ш о к н е х т. Отсюда Рим виден на фоне крестов и могил.
Ф о н Г е й д е н. Это и есть исторический взгляд, господин Шокнехт. Начнем осмотр с южной стороны. (Делает соответствующий жест.) Наш Рим упоминается впервые в тысяча триста седьмом году. (После небольшой паузы, решившись.) Должен сказать вам: я — дворянин.
Ш о к н е х т. И так ясно, по приставке «фон» к вашей фамилии.
Ф о н Г е й д е н. В моих жилах течет голубая кровь многочисленных предков от графа Флотова до генерала Шлифена.
Ш о к н е х т. Вы каждому подопечному представляетесь столь церемонно?
Ф о н Г е й д е н. Мне поручили показать вам социалистическую деревню, господин Шокнехт. Вы были здесь в дни, когда она вступала на новый путь. И вы должны знать, с кем имеете дело. Может, вас шокирует мое происхождение.
Ш о к н е х т. Уважаемый господин фон Гейден, прошу вас не сомневаться: мне приятно, что граф демонстрирует социалистическую деревню, а не графский батрак водит меня по рыцарскому поместью.
Ф о н Г е й д е н. Тогда не откажите в любезности, не называйте меня «ловким малым», как это позволил себе один из ваших товарищей, узнав о моем происхождении.
Ш о к н е х т. Не в моих правилах говорить кому-либо «ловкий малый» ни с того ни с сего.
Ф о н Г е й д е н. Я так и подумал. У вас есть такт. Скажите, вас не удивляет, что меня не расстреляли? Меня ведь должны были расстрелять.
Ш о к н е х т. Кто?
Ф о н Г е й д е н. Русские.
Ш о к н е х т. Покажите мне Рим. Мой недуг заставляет меня избегать таких сложных проблем. Сжальтесь над пострадавшим от инфаркта.
Ф о н Г е й д е н. Значит, вы не желаете признать, что в силу закономерности я должен быть против социалистической деревни.
Ш о к н е х т. В силу какой закономерности?
Ф о н Г е й д е н. Разве вы не ходите на политзанятия?
Ш о к н е х т. Итак, русские вас пальцем не тронули. В чем вы видите причину?
Ф о н Г е й д е н. Во мне они не узрели эксплуататора. Это сбило их с толку. В той ситуации я сам, конечно, не подозревал, что действую диалектически.
Ш о к н е х т. Вы здешний?
Ф о н Г е й д е н. Нет, бежал из Мазурского поозерья.
Ш о к н е х т. Резвой рысью…
Ф о н Г е й д е н. С чадами и домочадцами.
Ш о к н е х т. Почему же в Рим?
Ф о н Г е й д е н. Здесь жил мой кузен. У дворян родни всюду полно, господин Шокнехт. Впрочем, как и у рабочего класса.
Ш о к н е х т. Значит, бросили якорь здесь. У двоюродного братца.
Ф о н Г е й д е н. Он, разумеется, и сам уже сидел на чемоданах.
Ш о к н е х т. Чтобы бежать на Запад?
Ф о н Г е й д е н. Да.
Ш о к н е х т. Состоялся семейный совет?