Рим (в отличие от всей империи) никогда не относился серьезно к идее поклонения императорам как богам при их жизни, но возможно, что Пантеон явил собой помещение — не храм в обычном понимании этого слова, — в котором император мог оказаться в компании богов.
Конечно же, Пантеон стал ассоциироваться с персоной императора, поскольку это здание — одно из трех мест (два других — Форум и Палатин), где он мог председательствовать в суде, принимать петиции и выносить приговоры. Поэтому не исключено, что в религиозном отношении Пантеон никогда не играл важной роли. В помещении имеются статуи богов (например, Марса и Венеры), а в семи альковах ротонды наверняка есть и другие почитаемые боги, хотя, возможно, статуи Августа и Агриппы, стоящие в портике, занимают не менее важное место.
Пантеон остается архитектурным чудом, тем не менее всегда имелось подозрение, что он является центром поклонения языческим богам. Туристов, приезжавших в Рим в Средние века, привлекала больше магическая, а не художественная сторона путешествия. Античность их мало интересовала, однако Пантеон — слишком внушительное здание, чтобы его игнорировать. Английский пилигрим XI века, некто мастер Грегори, дает высокую, хотя и лаконичную оценку зданию, «потому что однажды оно олицетворяло всех богов, то есть демонов». П. Чэндлери, иезуит и защитник папского Рима, в начале XX столетия так же сдержан в своей оценке:
…Одно из самых замечательных и интересных архитектурных строений в мире… уникальный проект, солидный и величественный… но, увы! В языческие времена храм был осквернен нечестивым поклонением… оскорбление для Небес.
Непонятно, почему католические комментаторы так осторожны и даже нетерпимы по отношению к Пантеону. Вспомним «очищение» 610 года, проведенное папой Бонифацием IV (608–615) для того, чтобы храм стал церковью Девы Марии и Всех Святых или, как называют его сейчас, Санта-Мария Ротонда. Есть даже предположение, что с этим «очищением» связано первое празднование дня Всех Святых, но вряд ли истинные дети церкви станут обсуждать такое событие. Возможно, все дело в сохранившейся ассоциации — связи Пантеона с мирской властью. Папа Бонифаций, похоже, мог освятить церковь только с согласия императора Фоки, одного из последних византийских правителей, имевших влияние на город. Помнят его лишь за колонну на римском Форуме, носящую его имя, хотя прямое правление Фоки в Риме было временным и незначительным. Возможно, византийский правитель города, экзарх Смарагд, установил колонну в честь передачи Пантеона из рук императора во владение папы.
Рассуждая о сохранности императорских римских памятников, полезно остановиться и задуматься о средневековом городе и его физическом состоянии. Когда Константин Великий (император в 306–337 годах) перенес столицу из Рима в Византий (переименовав последний в Константинополь), Рим стал медленно приходить в упадок. Несмотря на то, что он по-прежнему был матерью обеих империй — Восточной и Западной, — политический приоритет города был украден. Сенат постепенно выродился в городской совет, а папство еще пребывало в стадии политического младенчества. Императоры не только не делали Рим своей резиденцией, но даже ни разу не посещали город. Экономическую нестабильность, сопровождавшую политические перемены, усугубляли волны варварских нашествий на Италию и разграбление Рима (первое совершил Аларих в 410 году). Город, некогда насчитывавший более миллиона жителей, уменьшился в размерах, и денег для поддержания его хозяйства попросту не хватало.
Важным для Рима было его имперское прошлое, однако на деле оно связывалось с язычеством. Об этом свидетельствовали сотни храмов и памятников богам. При возведении церквей и христианских памятников часто использовали материалы языческих храмов (достаточно взглянуть на огромное число античных колонн, стоящих в нефах христианских церквей). Но для удовлетворения папских претензий на высшую власть, более высокую, чем у других патриархов христианских церквей, требовалось, per se[20], обращение к римскому первосвятителю. Римский архиепископ размещался в бывшей резиденции Латерана, подаренной Константином папе Сильвестру (314–335), а городским собором служила церковь Святого Иоанна Крестителя. На протяжении столетий средневекового периода (с V по XIV век) силу папства уравновешивали последовательные, по временам даже соперничающие, светские власти, претендовавшие на «имперское» достоинство.