- Это невозможно, это прост не может быть... - Кристина то крепко зажмуривалась, то таращила глаза - картинка не менялась: слева от нее, совсем рядом, так, что можно было разглядеть длинные, загнутые ресницы, застыло с блаженной улыбкой на устах лицо дремлющего Санты. Она была слишком взволнована, чтобы уснуть, и никакими силами не могла отогнать сонм настырных голосов, все ещё звучавших в ушах.
- Ищешь себе приключений на жопу, детка, - веско процедил сквозь зубы Фил, увидев спутника Кристины с сомнительной внешностью кавказского торгаша.
Эта фраза стала лейтмотивом внезапного отъезда Кристины. Конечно, её бы с восторгом проводили в Италию, но не в такой компании и не для какой-то там работы на ферме. Санту подозревали в самых низменных намерениях - от торговли наркотиками до сутенерства, а у Кристины не было желания спорить, придумывая благообразные оправдания для отъезда.
- Заработать хочу, мам! Сама же знаешь, сбережений моих надолго не хватит... Язык вспомню, отдохну у моря... Да и вообще, что вы всполошились, ведь не в Югославию воюющую еду. Богатая, процветающая страна...
- Геннадий бы и здесь все твои вопросы решил получше процветающих итальянцев. Знаем уже, чем твои приключения кончились... Да и мы Филом теперь не бедные. Не та ситуация, чтобы очертя голову в прорубь бросаться, - не скрывала обиды Алла Владимировна.
Не могла она радоваться отъезду дочери прежде всего из-за рухнувших планов на брак с Лопахиным. Такое счастье девчонке привалило, а она носом крутит! Цыгану этому задрипанному сразу на шею кинулась.
- Уж не его ли подарочек? - кивнула мать на живот Кристины и глядя в затылок молчавшей дочери, горько добавила: - По-другому я представляла твою "блестящую карьеру"...
Не спорила Кристина, дружка не защищала, так как сама уже не знала, кто прав, кто нет. Не вопить же, что любит она этого "цыгана" и пойдет за ним хоть на край света - хоть в Рим, хоть и в Сибирь, а если уж опять что-нибудь приключится, в знакомую уже тюрьму Мантеллатэ.
Об этой перспективе ей по-дружески намекнула Надин. Как раз в те минуты, когда "Боинг" покидал воздушные границы РФ, Белоснежка сочеталась законным браком с гражданином Федюниным, известным в банковских кругах господином Новым. Накануне вечером счастливая невеста пожалела отказавшуюся от приглашения на свадебный банкет подругу, - уж очень темнила Кристина, замалчивая, очевидно, подлинные причины своего внезапного отъезда.
- Понимаю, понимаю! Черноглазый кавалер пальчиком поманил? Это ты своей маме рассказывай. Ох, отчаянная ты, Тинка. Раз обожглась - опять лезешь. Уж ты поосторожней, а то попадешь опять на государственное иждивение. Передачу-то тебе далеко возить.
Да разве теперь испугаешь этим Кристину? Откинувшись в удобном кресле, она повторяла себе, что совершает нечто совершенно невероятное - сидит рядом с ним, согревая похолодевшие от волнения пальцы в его горячих ладонях! Она летит вместе с Сантой к Вечному городу, к радости и весне, возвращается, пусть не надолго, в те края, где уже вовсю благоухают под улыбчивым солнцем поля диких гиацинтов. Primavera... Primavera! Музыка и волшебство, головокружение и комок в горле - щенячий, звонкий восторг!..
- Весна! - сказал Санта по-русски, щурясь на ярком свете аэропортовских просторов. - В Риме настоящая весна. - И посмотрев на опускающуюся по трапу спутницу, заметил, - Загорать тебе пора, детка. И витамины кушать.
Кристина повисла на предложенном Сантой локте, ощутив под пальцами липкую поверхность кожзаменителя. Да, живописная парочка - помятый "кавказец" в черной куртке и длинноволосая блондинка, виснущая на его руке - ну прямо картинка: "Привет из Сухуми!
Все-таки здорово иметь под боком настоящего мужчину. К чертям эти феминистские бредни! Как прост и легко все выходило у Санты - широкая улыбка, несколько слов, шуршание банкнот - и они едут по автобану во взятом напрокат автомобиле, мчатся навстречу поднимающемуся из туманной дымки солнцу.
- Включить радио или споем сами? - небрежно спросил Санта, заслоняясь от солнечных лучей козырьком.
Кристина даже подскочила от радости и захлопала в ладоши:
- Давай-ка во весь дух Санта-Лючию! Я буду подпевать.
- Нет, детка, это не Ла-Скала - боюсь, стекла полетят. Ты уж лучше потихоньку, а я помурлыкаю.
Но они распелись от души, пришлось открыть люк в крыше, и звук несся вслед за машиной, как полотнище победного знамени.
Обедали в придорожном мотеле на пластиковом столике, вынесенном подальше от шоссе в укрытие густо заросшего виноградной лозой штакетника. Душистый ветерок с холмов, покрытых яркой зеленью, полосатый шмель, настойчиво кружащий у яркой бегонии в стеклянной вазочке, клетчатая красно-белая скатерть, бормотание радио у стойки бара и гудки автомобилей на близлежащей оранжево-желтой заправочной станции "Agip" - все нравилось Кристине, щемило душу умилением. Хотелось думать, что они - обычная супружеская парочка, возвращающаяся домой - в один из таких симпатичных сельских домиков, что стоят вдоль дороги, под красной черепицей с кустами герани на балконах и окнах. А во дворе, на скошенном газоне, надувной бассейн, в котором плавают забытые детские игрушки...
- Может, мне купить зубную щетку и навестить мужскую комнату? нарушил мечты Кристины Санта. - Смахиваю на разбойника или пирата... Потерял где-то в Москве свой чемодан.
Он виновато посмотрел на Кристину, чистенькую, бело-розовую в своем любимом светлом джинсовом костюме.
- Никогда не видела столь свободного от багажа пассажира аэрофлота. Или ты стал кришнаитом? - тихо отозвалась она, наслаждаясь большим гладкокожим персиком.
Санта, действительно, путешествовал налегке. Выйдя из аэровокзала, он снял свою куртку и, аккуратно сложив её, оставил возле урны, а деньги и паспорт засунул в карман брюк.
- Хорошая вещица. У московских торгашей купил - итальянский товар, говорят. Может, кому-то ещё пригодится для поездки в Россию. Там такая одежда просто незаменима. Если хочешь попасть в милицию.