Когда приятельница пригласила Кристину поужинать и посплетничать в уютном уголке, та решила, что они нагрянут в какой-нибудь шикарный ресторан. Но погнав свой "альфа-ромео" по невзрачным улочкам римской окраины, Бэ-Бэ остановилась возле мерцающего зеленым неоном бара "Фокстрот с лягушкой" - местечка далеко не фешенебельного. Обшарпанные дома, грохот проносящихся рядом железнодорожных составов, сомнительные типы, слоняющиеся возле популярного, видимо, в этих местах, увеселительного заведения.
Бэ-Бэ весело подмигнула помрачневшей Кристине и смело подтолкнула её вперед:
- У меня здесь полно дружков, да и дельце одно есть. Потом смотаемся в "Тихий ангел". Не робей, дуреха.
Действительно, завидев Бэ-Бэ, к ним выскочил хозяин бара и провел сквозь толпу танцующих к свободному столику в углу, недалеко от эстрады. Клубы сигаретного дыма, запах пота и перегара, липкий пластик на круглом столике - все это не столько пугало, сколько удивляло Кристину. Поистине, Бэ-Бэ непредсказуема - завсегдатайка шикарных клубов элитарной богемы, она чувствовала себя как дома в местах изысканной публики и совсем не терялась здесь - на "дне" многоликой столицы. И умела выглядеть совсем по-разному, словно одевалась и гримировалась для разных ролей.Изображая дешовую шлюху, она использовала соответствующий лексикон.
- Колись, цыпка, не строй из себя целку. Что там у вас вышло на самом деле с этим благонравным мудаком? - рассеянно бросила она Кристине, как только им принесли заказ - два фирменных коктейля.
- Нет, Бэ-Бэ, клянусь, он не прикоснулся ко мне пальцем! - воскликнула Кристина не то с восторгом, не то с возмущением.
Она до сих пор не могла разобраться с своей оценке Антонелли. Пожелав ей спокойной ночи, Стефано удалился, но Кристина не стала запирать дверь, хоть сразу заметила торчащий изнутри ключ, огромный, бронзовый, как в музеях. Спала она урывками, прислушиваясь к шагам в коридоре. А когда начало светать, наконец, крепко уснула. И тут её потревожил звонок. Не в силах открыть глаза, Кристина нащупала телефонную трубку, ещё плох соображая, где она и что происходит.
- Доброе утро, наяда! Через пять минут Генри проводит вас к завтраку. Я уже успел посетить спортивный зал и ответить на дюжину поздравлений. Стефано говорил с ней, как с милой крошкой - племянницей или даже дочкой, заглянувшей к папаше погостить на студенческие каникулы. Вот только это официально-отстраненное "вы"...
Быстро приняв душ, Кристина раздумывала, что одеть - не появляться же на завтрак в гирлянде пластиковых водорослей или в банном халате?! В дверь тихо постучали и на пороге появился Гвидо с каким-то шелковым покрывалом на вытянутой руке.
- Хозяин прислал вам тогу из своей коллекции. Надеюсь, вы разберетесь в фасоне?
Кристина поблагодарила и не слишком раздумывая, накинула на голое тело мягкую голубую ткань, сколотую на левом плече крупной металлической пряжкой.
- Браво, браво, вы очаровательны! - приветствовал её появление на террасе Стефано и кивнул Гвидо, - Скажите Фабине, что она может подавать завтрак.
Терраса, с мраморными колоннами, увитыми плющом, с каменными вазонами на балюстраде, переполненными цветами, как пивная кружка пеной, с мягким ковром, покрывающим каменные плиты, и столиком, сервированным зеркально блестящими серебряными приборами, была как на картинке. А вот сам завтрак... Омлет с помидорами, подсушенные тосты, немного икры, масла и джема, - трудно представить, куда делась аппетитная еда, доставленная вчера тяжеловесными трайлерами.
Стефано улыбнулся, заметив припухшие сонные глаза гостьи.
- Не выспались - ждали визита. Ах, детка... Вам, наверно, не легко достался итальянский контракт? Что, приставали с нежностями важные покровители?
Кристина выдержала насмешливый взгляд:
- Пару раз. Мне, видимо, повезло. Не пришлось торговать своими прелестями на каждом углу. Хотя, не скрою, я могла зайти гораздо дальше, добиваясь цели. На войне - как на войне!
- Спасибо за откровенность. А цель - блистать на обложках?
- До этого мне было слишком высоко. Я бы не допрыгнула... Ведь у меня нет ни денег, ни влиятельной семьи... - Кристи хлебнула горячий кофе и вздохнула с облегчением. Потом, откинувшись на спинку плетеного кресла, обвела взглядом открывающийся с террасы ландшафт.
Покрытые лесами холмы, блестящие поверхности прудов и озер среди деревень, купола и башенки собора вдалеке, а внизу, в окружающем замок парке - лестницы и фонтаны, цветники и статуи: все как в кино про миллионеров.
- Мне просто хотелось красиво жить, - с вызовом призналась она. Хотя, для владельца всего этого мое заявление звучит глупо.
- Нисколько. Вы очень красивая девушка и, кажется, сильная. Вы просто обязаны не только предаваться грезам, а делать свою жизнь комфортабельной и красивой. Роскошь - это не излишества, детка. Это способ существования утонченных, возвышенных натур. Ну и, конечно, возможность помочь тем, кто менее жизнеспособен в этом мире: сирым и убогим.
- Благодарю вас, сеньор Антонелли, за изящное оправдание того, что называется распутством и грехом... Все же мне жаль, что я не дождалась вас ночью. - Прищурившись, Кристина с вызовом посмотрела на своего собеседника, который ей явно нравился.
- Но вы же признались, что влюблены в Элмера. Я старомоден и способен понять это чувство. Ведь для вас, на самом деле, не существует никого другого?
Кристина покачала головой:
- Я просто свихнулась на своих новых кумирах - Элмер и Рим - самое прекрасное, что есть сейчас в моей жизни.
- А я так надеялся, что хоть с краю, бочком, примкну к этой блестящей компании, - вздохнул Стефано. - Видать, поторопился с выводами, старый сентиментальный "фавн". Вытащил мокрую девочку из воды и уже решил, что имею право на покровительство и дружбу.
- Сеньор Стефано! - Кристина с мольбой протянула ему ладошку. - Прошу вас, не выбрасывайте меня из своей памяти, своего сердца... Мне так нужен... - Она смутилась и покраснела.
- Друг и защитник, девочка, - договорил Стефано. - В этом совсем не стыдно признаваться, когда тебе всего двадцать, ты живешь в чужой стране и зарабатываешь гроши. Не сомневайся, - Стефано Антонелли всегда протянет тебе руку помощи. Вот видишь, я уже перешел на "ты". И прошу называть меня просто Стефано.