— Не знаю! Не знаю! Вначале я думала, что он пошутил или просто решил подарить стекляшки своей девушке. Но ведь он откуда-то знал про них, про то, что «Карат» премировал меня в Москве диадемой и колье… А когда меня стал преследовать этот мулат-мафиози и выспрашивать про баул со стекляшками… Я поняла, — среди них был настоящий бриллиант!
— Девочка, когда все это случилось с мулатом?
— Неделю назад. Через пять дней после того, как я отдала украшения певцу.
Стефано в раздумье надул щеки и несколько секунд смотрел в огонь. Затем с шумом выдохнул воздух и развел руками:
— Не понимаю! Ничего решительно не понимаю… Дело в том, что как раз с неделю назад я говорил с Паолой. Мы обсуждали замужество Риты. Паола рассказала о том, что после бракосочетания торжественно передала бриллиант дочери. Рита не советовала матери держать фамильные ценности, а тем более этот камень, в домашнем тайнике. Считалось, что «голубой принц» приносит удачу дому, и Франко не хотел хранить его в банковском сейфе. Рита поступила правильно — с величайшими предосторожностями камень был спрятан в подземное хранилище надежного римского банка.
— Стефано, они спрятали в сейф подделку! — прошептала Кристи, вспомнив заверения Рино.
Антонелли сжал её плечи и заглянул в глаза:
— Успокойся, девочка. Тебя кто-то ввел в заблуждение: Паола отдала дочери подлинного «голубого принца». Специальный эксперт заверил это документально.
— Я… я ничего не понимаю. — Кристина сжала виски, в которых что-то пульсировало и звенело. Звон нарастал, становясь невыносимым. Это сигналил телефон.
— Алло… Хорошо, пропустите. — Стефано опустил трубку и мрачно посмотрел на притихших подруг. — К нам поднимается инспектор Джованни Курбе.
Инспектор, оказавшийся ещё более щуплым и усталым, чем выглядел на экране телевизора, быстро оглядел комнату.
— Счастливого Рождества, синьорины, синьор Антонелли… Прошу прощения за вторжение в столь неподходящий час — я и сам предпочел бы остаться дома. — Механически произнося подобающий случаю текст, инспектор присмотрелся к женщинам и сделал шаг к сидящей у камина Кристине. — Вы — синьорина Ларина, гражданка России, находящаяся на службе в агентстве «Стиль»?
Подавшись вперед, Кристина кивнула.
— Скажите, припаркованный у этого дома автомобиль «фиат» серого цвета принадлежит вам?
— Да. Я взяла его напрокат в частном гараже.
— Тогда, может быть, синьорина узнает эту вещь, найденную сейчас нами в её багажнике? — Инспектор достал из кейса целлофановый пакет с комком красной ткани, в которой сразу можно было узнать отороченный белым синтетическим мехом длинный колпак Санта-Клауса.
— Нет, — отрицательно качнула головой девушка. Она знала наверняка, что даже детям Эудженио похожего костюма не покупала.
В комнату, не снимая плаща, вошел высокий худой мужчина и кивком головы поздоровавшись с присутствующими, позвал инспектора Курбе. Пошушукавшись в сторонке, инспектор представил высокого:
— Мой помощник, сержант Карготти, занимающийся этим делом.
Инспектор взял у помощника пакет и, достав из него серебристую сумочку, повертел её в вытянутой руке:
— Кому-либо из присутствующих знакома эта вещица?
— Можно посмотреть поближе? — попросила Бэ-Бэ.
Не прикасаясь к улике, она осмотрела её и подняла скорбные глаза на полицейского:
— Да. Такую же… похожую сумочку я видела у Кристины на балу.
— А вы, синьорина Ларина, узнаете эту вещь?
Взяв сумочку, Кристина открыла её, и тут же отдала полицейскому.
— Это моя сумка, мой платок и моя губная помада.
— В таком случае, вы смогли бы объяснить, как ваша вещь попала в переулок, где сегодня вечером было совершено преступление?
Кристина закрыла глаза и отрицательно замотала головой. Она уже поняла, что никакие клятвы и заверения не помогут: кто-то чрезвычайно хитрый и безжалостный умело расставил ловушки. Дверца захлопнулась — птичка попала в клетку.
— Карготти, уведите девушку. У нас достаточно улик, чтобы предъявить ей обвинение, — устало сказал Курбе.
— Простите, инспектор, возможно, я могу как-то помочь этой синьорине остаться на свободе до завершения следствия? Я мог бы внести залог или взять её на поруки… — заслонил Кристину от полицейских Стефано.
— Увы, синьор Антонелли. Мы не в Америке. Вы сможете облегчить положение подозреваемой своими правдивыми и обстоятельными свидетельскими показаниями.
Спускаясь по лестнице, Кристина увидела мельком недоуменно застывшего Генри. И свое отражение в зеркалах: изящная блондинка в алом вечернем платье идет по мраморной лестнице рука об руку с высоким желтолицым господином в полицейском мундире. Господин не смотрит на свою спутницу, уверенный в собственной власти — ведь запястье блондинки надежно приковано к его мускулистой руке стальным кольцом.