Вдали виден помост, на котором в ослепительно белой тоге стоит Марк Порций. Вы убыстряете шаг, чтобы поддержать и ободрить вашего родственника приветственными возгласами. Но он, кажется, не нуждается в вашей поддержке. Собравшаяся толпа вопит: «Порций! Порций!» и приветственно машет руками. Дойдя до места, в котором собирается ваша центурия, вы понимаете, что сегодня обсуждать нечего — проводив Порция восторженным ревом, ваши товарищи столь же восторженно приветствуют Публия Клавдия, претендента на другую консульскую должность.
Подсчет голосов — дело долгое, но вам всегда есть, о чем поговорить с приятелями. Обсудив рост цен на зерно и общее падение нравов, вы переходите к перспективам расширения римских границ. И пусть скептики сколько угодно рассуждают о том, что «нам бы удержать завоеванное». Вы, как истинный патриот своего отечества, знаете, что территорий, хлеба и денег много не бывает. Рим должен владеть все миром, насколько широко ни простирались бы его просторы — и точка!
Солнце нещадно палит, вы с вожделением думаете о кувшине с вином и с сожалением — о том, насколько глупы ваши приятели, но вот уже подведены результаты… Сегодня боги благосклонны к вам — консулами избраны Марк Порций и Квинт Цецилий. От второго вам тоже может произойти какая-то польза, поскольку ваши отцы когда-то считались близкими друзьями. Но, как известно, «кровь сильнее приязни», и потому первым вы спешите поздравить Марка Порция.
О, удача! Поистине, сегодня боги благоволят к вам! Марк Порций пригласил вас на пир по случаю своего избрания консулом. Мало того, что вы получите возможность оказаться в высшем римском обществе и сможете завести новые полезные связи, так еще и вашему желудку уготована великая радость…
…Или, может, великое испытание. Впрочем, судите сами. Живший в I веке Гай Петроний Арбитр, он же — просто Петроний, в своем романе «Сатирикон» описывает роскошный пир у богача Трималхиона. Трималхион — бывший раб, отпущенный на свободу и неслыханно разбогатевший. Пир, устроенный Трималхионом, не просто роскошный, а невероятно, чрезмерно роскошный, но кто сказал, что по знаменательному случаю нельзя выложиться «на всю катушку»? Отставим в сторону некоторое временное несоответствие, ведь нам, живущим в XXI веке, что I век нашей эры, что III век до нашей эры — все едино, все один и тот же Древний Рим.
Предоставляем слово Петронию, речи которого перевел для нас выдающийся литературовед советского периода Борис Исаакович Ярхо.
Рим начинался с Палатинского холма, а пир — с закусок: «Посередине подноса находился ослик коринфской бронзы с вьюками на спине, в которых лежали с одной стороны черные, с другой — белые оливки. Над ослом возвышались два серебряных блюда, по краям их были выгравированы имя Трималхиона и вес серебра, а на припаянных к ним перекладинах лежали жареные сони [мелкие грызуны, употребляемые римлянами в пищу], обрызганные маком и медом. Были тут также и кипящие колбаски на серебряной жаровне, а под жаровней — сирийские сливы и гранатовые зерна».[13]
Петр Стахевич. Гай Петроний Арбитр. Между 1896 и 1902 годом
После закусок «подали первое блюдо с корзиной, в которой, расставив крылья, как наседка на яйцах, сидела деревянная курица. Сейчас же прибежали два раба и под звуки пронзительной музыки принялись шарить в соломе; вытащив оттуда павлиньи яйца, они роздали их пирующим… мы взяли по ложке, весившей не менее полуфунта каждая, и разбили яйца, слепленные из крутого теста… поковыряв корочку, я вытащил жирного винноягодника,[14] приготовленного под соусом из перца и яичного желтка».
Затем было подано блюдо, на котором пирующие увидели: «птиц и свиное вымя, а посередине зайца, украшенного крыльями, как бы в виде Пегаса. На четырех углах блюда мы заметили четырех Марсиев, из мехов которых вытекала обильно подливка прямо на рыб, плававших точно в канале». После «было внесено огромное блюдо, на котором лежал изрядной величины кабан с шапкой на голове, державший в зубах две корзиночки из пальмовых веток: одну с карийскими, другую с фиванскими финиками. Вокруг кабана лежали поросята из пирожного теста, будто присосавшись к вымени, что должно было изображать супорось» …
Вы уже объелись и просто некуда складывать еду? А это всего лишь середина пиршества. Сейчас вам подадут блюдо с огромной свиньей, занявшее весь стол. Когда брюхо свиньи будет вспорото, оттуда посыплются разные колбасы… Следом вам подадут блюдо с пирожными, посреди которого будет стоять сделанный из теста Приап, сын бога вина Диониса и богини любви Афродиты. В подоле платья Приапа сложены фрукты, в том числе и сильно любимый римлянами виноград.
14
«