«Не шевелиться ровно две минуты», — сказал я в рацию. Две минуты прошли, шорохов не было, керамика и стекла здесь уже не существовали, а за окнами лежала куча трупов.
«Хорошо, идем группами к лесу с интервалами в три минуты (группы давно уже были распределены по порядку и составу: № 1 — Я и Полацци, № 2 Сальваторе и Рож, № 3 — Булатовы и, наконец, № 4 — «Призрак»; на самом деле целесообразнее было бы совместить Люттвеца с Рожем, поскольку командир, каким я являюсь обычно не состоит ни в одной паре, но немец привык работать в одиночку).
Не буду тянуть резину: все удачно добрались до подступов к лесу, правда, Михаэль немного запоздал: «Ты чего возился так долго? Часы дома забыл?»
«В той ситуации не терять время можно было только одним способом…»
«Каким?»
«Сложить оружие».
«Чего ж ты не сложил?»
«Хе-хе, шутишь, командир».
«Ну, ладно, нам предстоит не длинный путь в 9,5 километров, эээ, кстати, кто-нибудь прихватил с собой спрей?»
«Я взял, командир», — отозвался Эмильен.
«А я заметил, что оно замечательно действует», — подтвердил Данила и хлопнул французу по плечу, раздавив насекомое.
«Не понял…»
«Комар. — Булатов показал паразита, доставая из заднего кармана склянку, — Вот это поможет гораздо лучше».
Крах трехэтажной империи
8:46 16 августа.
Как ни удивительно, но до стен и, перебравшись через забор, до дверей особняка мы добрались без приключений (там было две двери, у одной № 1 и № 2, у второй — остальные).
Заиграли инструменты атаки — я вынес дверь сам не знаю к какой матери, мы впорхнули внутрь, как бабочки, оря и сшибая всех и вся на своем пути.
Ничего не делали заготовки обороны — трупы охраны оставались там, где их нашла моя или, в крайнем случае, не моя пушка. Создалось впечатление, что мы вандалы, а они бедные и богатые, мирные и воинственные, слабые и сильные… жители Рима.
Из большой залы, соединенной со входом, тянулся широкий коридор, поворачивающий направо и налево (№-а 1, 2 распределились соответственно). Пробежав несколько метров и расстреляв за это время троих оборонявшихся, я присел, чтобы перенестись в дом (мало ли, может это душа тут носится, как угорелая, а тело вон еще за тем поворотом). Marlboro последовал моему примеру.
Перенесшись в «Рим», я смог увидеть то, что увидел. Меня окружал не длинный, жирный коридор, по бокам которого еще не раздолбанные каким-нибудь варваром двери.
О! Вот одна отворяется, а там чья-то «тыква», уже разбитая моей пулей (на всякий случай в этот раз в обойме красовались бронебойные). «Тыква» и все остальное завалилось, упало, грохнулось, все, что хотите, с вершины к подножию. Подножие (то есть ковер) смялось, скульптура, стоящая рядом, пошатнулась, а я остался все таким же спокойным, попер дальше, поочередно заходя в каждую каморку.
Схема проникновения не сложная: я выношу дверь все к той же матери, Полацци прикрывает, я вламываюсь в помещение, Полацци замыкает тылы; иногда туда залетала стандартная ручная граната.
В одной сидело нечто вроде ученого (посчитан ненужным, поэтому мертв), во второй пусто, в третьей двое (один с автоматом, другой с битой), убитых мной.
Коридорчик в конце опять-таки «расплодился». Пришлось итальянцам разойтись: я — направо, Marlboro — налево.
Мой ход оказался весьма симпатичным: пол превращался в лестницу, идущую вниз, стены, с расстоянием 66 сантиметров друг между другом (у меня отличный глазомер), обтекали противной желтой жидкостью, но там сидела только одна дверь. Около нее я остановился, чтобы перезарядить Никонова (лучше это делать перед дверью, чем за ней), и тут она открывается, а за ней «ас» со стволом.
Я схватился за нож, приделанный на поясе, и нанёс сильный колющий удар сверху обратным хватом в открывальщика. Тот зашатался, а я, подумав, что этого не достаточно звезданул в него коленом. Жертва свалилась на «голый» бетон с целым фонтаном собственной крови.
За ним раскрылась целая комната пыток…
Пустой «Сарай» напоминал квартиру Джека Потрошителя, крови на многочисленных привязанных цепями телах на столах, больше, чем на только что зарубленном мной хранителе, но это станция конечная, поэтому лучше идти назад.