В конце концов, положение королевы стало настолько неустойчивым, что она начала тайные переговоры с Юстинианом в надежде найти убежище в Восточной империи на тот случай, если ей придется бежать из Италии. При этом она предложила привезти с собой фантастическую сумму в 2 880 000 solidiV1 Еще до того, как 2 октября 534 года Аталарих умер, его мать совершила удивительный поступок: она предложила Юстиниану отдать ему Италию. Свое предложение она сформулировала ясно и подробно12. Ее личная безопасность была для нее более важна, чем независимость ее народа. Конечно, с конституционной точки зрения ее предложение было вполне оправданным: она предложила Юстиниану то, что ему и так принадлежало по закону. Тем не менее, по словам Бари, ее предложение было «актом величайшего предательства по отношению к собственному народу»13. Когда сын умер, она попыталась упрочить свое положение тем, что передала трон своему двоюродному брату Теодату, сыну сестры Теодериха. Худший выбор сделать было невозможно. Теодат владел обширными имениями в Тоскане и расширял свои владения жестокими и непопулярными средствами. Военные устремления готов ему были безразличны, и в то время, когда он не был занят захватом новых земель, он изучал латинскую литературу и философию Платона. Не случайно ему, единственному из остроготских королей Италии, посвятил свои стихи латинский поэт14. Словом, он был почти полностью романизированным готом, именно таким человеком, какого готы не хотели видеть своим королем. Даже сильнее, чем Амаласунта, он стремился договориться с Юстинианом. Еще до смерти Амаласунты он также начал тайные переговоры с императором, предлагая передать Тоскану правительству Восточной империи при условии, что он проведет остаток своих дней в Византии в качестве сенатора с солидным личным доходом15.
Нет нужды пересказывать историю о том, как Теодат организовал убийство Амаласунты и как Юстиниан использовал это убийство в качестве предлога для нападения на Италию. В июне 535 года началась великая война, через восемнадцать лет закончившаяся гибелью Италии и поражением остроготов. В первый год войны Теодат сделал Юстиниану еще одно предложение: если император предоставит ему имения с доходом в 86400 solidi, то он передаст ему все итальянское королевство16. Зять Тео-дата пошел тем же путем: стоило Велизарию высадиться в Регии, как этот человек, имя которого было Эбримут, или Эвермут, или же Эбримус, вместе со своими подчиненными, которых Теодат послал защищать Мессинский пролив, перешел на сторону византийцев. Предателя тут же направили в Константинополь, где он получил щедрые дары и статус патриция. Одним этим шагом он заполучил то, о чем мечтал Теодат, сидя на своем шатающемся троне17.
В конце 536 года, после потери Далмации, Сицилии и даже Неаполя, Теодат был смещен и убит своими приближенными. На его место они посадили Виттига. Когда Кассиодор восхищается Виттигом, он упоминает только его полководческие качества, но ни слова не говорит о каких-либо его культурных достижениях18. Вероятно, Виттиг не был романизированным готом, любителем поэзии и Платона. Его правление окончилось весной 549 года, после целой серии сокрушительных побед, одержанных над ним Велизарием. Готы не были довольны правлением Виттига, и причиной тому было преследовавшее его чудовищное невезение. Моральное состояние готов было плачевным, и это хорошо видно на примере того, как вели себя гарнизоны двух тосканских городов — Тудеры и Клузия. В середине 538 года, узнав о том, что Велизарий выехал из Рима и движется в их сторону, они не стали дожидаться его. Они сразу сдали оба города, поставив единственное условие — что им сохранят жизнь19. Ничего подобного этой капитуляции никогда не было и не будет вплоть до самых последних месяцев войны, когда стало ясно, что все уже кончено20. В 540 году готы страдали от жестокого голода. Вследствие этого они сделали Велизарию неожиданное предложение: они согласны свергнуть Виттига и объявить самого Велизария ни много ни мало как императором Западной империи и королем готов. (Заметим, что они намеревались оставаться частью Империи; у них не было стремления создать независимое королевство, см. с. 69.) Это странное предложение было высказано готскими вождями, пользовавшимися поддержкой самого Виттига21. Они страшились того, что, если поражения будут следовать одно за другим, их в конце концов заставят покинуть Италию и поселиться где-нибудь вблизи границ Византии — то есть именно того, к чему так стремились Теодат, Амаласунта и подобные им22.