Существовали другие важные факторы, например такие, как контроль Византии над морем. Это позволяло византийцам обеспечивать продовольствием осажденные прибрежные города, перевозить войска с одного театра военных действий на другой и блокировать те порты, которые находились в руках противника111. Нельзя забывать и о важнейшем факторе превосходства конного лучника над конным копьеносцем (с. 74). И конечно, финансовые и людские ресурсы Византии были настолько огромны, что ни Виттиг, ни Тотила не могли даже мечтать ни о чем подобном. Я считаю, что еще одна причина была в том, что массы местного населения, жившего под властью остроготов, после первоначального колебания выступили против или по крайней мере активно не поддержали острого-
тов. Правда, сразу после возвращения Велизария в Италию в 544 году, когда византийские войска, не получавшие жалованья и забывшие о дисциплине, грабили италийские села, италийцы стали мечтать о возвращении варваров"2. Но так было не всегда. В целом италийцы были настроены провизантийски. Как только у стен города появлялись византийские войска, жители открывали перед ними городские ворота (иногда несмотря на то, что в городе находился остроготский гарнизон). Горожане были готовы терпеть лишения (хотя и не без громких жалоб), когда их город осаждали готы. Например, жители Рима, несмотря на чрезвычайно трудное положение, продолжали удерживать город и не сдались Виттигу. Готы никогда не получали от местного населения той поддержки и тех услуг, которые оно обычно оказывает своей армии. Хотя византийские солдаты переходили к врагу в огромных количествах, но италийцы никогда не проводили диверсий с целью отвлечь внимание византийцев и никогда не доносили готам о местонахождении их врагов, об их численности или планах (хотя солдаты-перебежчики часто это делали). Можно было подумать, что не византийцы, а готы вторглись на чужую территорию и ведут борьбу с враждебным населением чужой страны.
Почему италийцы так себя вели? Прокопий описывает сцену, которая произошла почти в самом конце войны и которая, на мой взгляд, может многое объяснить. Тотила пытался отложить начало битвы в Буста Галло-руме с тем, чтобы дать возможность присоединиться к нему еще двум тысячам солдат. И вот что там произошло. Король выехал вперед на нейтральную территорию между двумя стоящими друг против друга армиями. На нем были позолоченные доспехи, украшенные орнаментом из золота и пурпура. Конь под ним был огромных размеров. На глазах двух армий он начал великолепный готский военный танец. Он мастерски управлял конем, заставляя его то кружиться на месте, то бросаться из стороны в сторону. Оставаясь в седле, Тотила бросал высоко вверх копье и ловил его, когда оно, вращаясь, падало вниз. Он с удивительной ловкостью перебрасывал его из одной руки в другую. Он то ложился на спину, то резко наклонялся в одну или в другую сторону. По мнению Прокопия, Тотила исполнял свой замечательный танец так, как будто его учили этому с самого детства113.
Какой контраст между императором Юстинианом, дипломатом, юристом и богословом, жившим в своем дворце, и этим танцующим дервишем в Буста Галлоруме! Становится понятно, почему образованные италийцы отвергали остроготов, несмотря на все великодушие Теодериха и его преемников. Война шла между варварами с одной стороны и цивилизованными людьми — с другой. Италийцы выбрали цивилизацию, и никто не последовал за ними с большим рвением, чем некоторая часть остроготской знати. Преемник Тотилы, Тейя, в битве у горы Лактарий проявил не больше тактического умения, чем в свое время Агамемнон, Ахилл или Гектор, укротитель лошадей"4. А Алигерн, последний из остроготских правителей, показав большую рассудительность, решил отдать Кумы и все готские сокровища в обмен на римское гражданство и распрощаться с варварским образом жизни. Если уж готы не смогли удержать Италию, рассуждал он, пусть она достанется ее коренным жителям и тем, кто управлял ею с древних времен. Он был мудрым человеком, хотя некоторые из франков и называли его предателем своего народа115.