НОРИК
VII. Конец Норика
Из всего литературного наследия конца V века нашей эры наибольшую ценность для историка представляет «Житие Северина» Эвгиппия. На нескольких десятках страниц этой книги мы находим богатейшую и подробнейшую информацию о городах Норика Прибрежного, расположенных на берегу реки Дунай (приблизительно от Пассау до Вены). О последних годах существования этих городов и о том, какой конец выпал на их долю, здесь рассказано так, что это должно вызвать зависть всех тех, кто изучает историю Британии V века. О ней мы не знаем ничего, кроме нескольких туманных обобщений в сочинении Гильдаса, и ничего конкретного ни об одном городе. Между тем сочинение Эвгиппия, хотя и оно изобилует описаниями всяческих чудес (что считалось неотъемлемой частью этого жанра), написано таким ярким, живым слогом и с такой убедительностью, что, казалось бы, ни один историк не может сомневаться в подлинности описанных в ней событий.
Тем не менее то, что австрийские исследователи пишут теперь о св. Северине, напоминает то, что ирландские авторы давным-давно писали о св. Патрике: они сообщают о том, о чем нам бы очень хотелось знать, но о чем у нас нет абсолютно никаких свидетельств. Скажем, когда Бари в 1905 году опубликовал свою эпохальную книгу о Патрике, он доказал, что на самом деле мы знаем о Патрике гораздо меньше, чем знали исследователи XIX века (или думали, что знают). А когда в 60-х годах XX века Бинхи и Хансон выпустили свои работы о св. Патрике, они ясно показали, что мы знаем об этом святом гораздо меньше, чем знал (или думал, что знает) Бари. Иными словами, с течением времени объем наших знаний о св. Патрике уменьшался по мере того, как наше отношение к источникам информации о нем становилось все более критичным1. Что же касается св. Северина, то у него не было Бари, Бинхи или Хансона.
Наоборот, в историографии ев. Северина процесс пошел в обратном направлении. В последние годы мы столько узнали о святом из Норика, что Эвгиппий, наш единственный источник информации, иногда выставляется жалким невеждой. Почти во всем, что касается жизни св. Северина, Эвгиппий, по мнению некоторых, проявляет полнейшую неосведомленность. Например, профессор Ф. Лоттер знает о Северине столько, что его знания — это целый айсберг, из которого Эвгиппий знал только самую верхушку. Да и ту знал только приблизительно, ведь разве его рассказ не изобилует ненужными повторами, традиционными темами и даже недоразумениями? Хуже того, Эвгиппий считал, что начинает свое повествование событиями 453-454 годов, сразу после смерти Аттилы, и об этом он говорит в первой же фразе своей книги. Оказывается, он ошибался: его повествование, как нам подсказывают письменные источники, начинается лишь 467 годом2. Но самое ужасное то, что невежда-биограф не знал самых элементарных вещей, например того, что еще до описанных им событий Северин успел сделать блестящую карьеру в политике. Святой был высокопоставленным государственным деятелем. В 461 году он даже стал консулом. Его именем назвали год, а это была самая высшая почесть. О нем были наслышаны все грамотные люди на Западе — правда, за одним исключением. Этим исключением был его биограф, не имевший ни малейшего представления о том, каким выдающимся политическим деятелем был его герой. До того как начать карьеру святого, Северин был властителем Дунайской приграничной области. Он запросто общался с императорами и патрициями, но затем потерял свое высокое положение после падения императора Майориана. Очевидно, по недосмотру его биограф ни о чем подобном не слышал, и поэтому неудивительно, что он не смог упомянуть об этих фактах в своем сочинении3.
На следующих страницах будет предпринята попытка восстановить доверие к замечательной работе Эвгиппия и внести в ее изучение то качество, которого в последнее время здесь явно недоставало, — здравый смысл.