Если император мог позволить себе самое широкое финансирование гладиаторских игр, то должностные лица, в том числе консулы и преторы, принужденные делать огромные траты, к чему обязывало их место в государственной иерархии, оказывались иной раз на грани полного разорения. Прекрасной иллюстрацией тому может служить эпиграмма римского сатирика Марциала: не успел супруг некой Прокулеи вступить в должность претора, как его молодая жена тут же подала на развод и просила его вернуть все ее состояние, что и возмутило автора сатиры:
В нынешнем ты январе, Прокулейя, старого мужа Хочешь покинуть, себе взяв состоянье свое. Что же случилось, скажи? В чем причина внезапного горя? Не отвечаешь ты мне? Знаю: он претором стал, И обошелся б его мегалезский пурпур[45] в сто тысяч, Как ни скупилась бы ты на устроение игр; Тысяч бы двадцать еще пришлось и на праздник народный. Тут не развод, я скажу, тут, Прокулейя, корысть.Особенно ударила по преторам, высшим должностным лицам после консулов, ликвидация государственных доплат организаторам игр, проведенная Августом. Он же, первый римский император, запретил всем чиновникам, кроме преторов, устраивать гладиаторские бои, предоставив им исключительное право, а точнее говоря — обязанность, которую Клавдий возложил позднее на многочисленных более молодых и менее влиятельных квесторов. И в последующем лишь некоторым избранным богачам, пользовавшимся полным доверием императоров, удавалось организовывать гладиаторские игры в Риме.
Однако этот запрет на устройство бойцовских состязаний частными лицами не распространялся на другие города Италии и провинции. Во время проведения игр их организаторы имели право носить знаки высшей власти, резервировать места в амфитеатре либо продавать их за огромные деньги. Если же устроитель оказывался недостаточно щедр, то все его усилия не достигали желанной цели, и вместо этого он навлекал на себя недовольство народа, считавшего себя обманутым.
«Дал гладиаторов дешевых, полудохлых, дунешь на них — и повалятся» — над таким скрягой смеется Эхион-лоскутник в знаменитом Петрониевом «Пире Трималхиона». Так что тому, кто хотел сохранить политическое лицо и полюбиться народу, приходилось ради «хорошей прессы» глубоко залезать в собственный карман.
В эпоху Империи ежегодно избиравшиеся на местах магистраты — дуумвиры и эдилы — часто устраивали гладиаторские игры для возвеличения своей должности. Организаторами игр становились наряду с ними и верховные жрецы городов и провинций. «Голосуйте за М. Казеллия Марцелла! — призывает жителей города надпись, выведенная на стене дома в Помпеях активистами избирательной кампании. — Он будет хорошим эдилом, устроит великолепные игры».
Юридическая или только моральная обязанность развлекать народ гладиаторскими побоищами чем дальше, тем больше рассматривалась самими устроителями как тяжелое бремя даже в случае некоторого возмещения понесенных убытков. Поэтому с облегчением был встречен закон, принятый сенатом в период совместного правления Марка Аврелия и Л. Коммода, т. е. между 177 и 180 гг., позволявший снизить расходы на организацию игр. Предшествовала же этому решению благодарственная речь[46] некоего, по-видимому галльского, сенатора, обращенная к обоим правителям, в которой он воздавал им похвалы за действенные мероприятия, позволившие спасти лучших мужей Галлии от разорения. Речь эта свидетельствует о том, насколько невыносимой до тех пор являлась для организаторов игр обязанность устраивать гладиаторские бои.
Прежде всего императоры отменили налог, который платили государству ланисты. Конечно, фиск недосчитался довольно значительной суммы, но «императорские деньги должны быть чистыми».
Во времена Республики и ранней Империи ланисты были повсюду, да и позднее они нередко промышляли своим темным и презренным ремеслом за пределами Рима. Устроители празднеств — частные лица либо местные магистраты в италийских муниципиях и провинциальных городах, желая или будучи вынужденными давать кровавые зрелища, обращались к таким «антрепренерам» и покупали у них либо нанимали требуемых бойцов.
Эти люди, чаще всего сами преподаватели боевых искусств, либо жили там, где имели собственную гладиаторскую школу, либо странствовали по провинциям, покупая и продавая гладиаторов, словно торговцы скотом. Существовал даже почасовой наем бойцов.
Некоторые из них — circumforani lanistae — разъезжали по стране, подобно тому как это делают нынешние директора цирков, содержащие артистов и животных, и сами устраивали игры, ради входной платы отправляя своих бойцов на смерть. Обычно в этих играх с жизнью и смертью погибало около половины участников.