Ломоносов рекомендовался главой следственного комитета как выдающийся ум поколения. В письме он сильно просил помочь огранить этот «очень перспективный интеллектуальный алмаз».
Таргуса озадачило то, что Ломоносов вообще знает о теории управления, так как ничего на эту тему в открытый доступ не публиковал. Ему очень захотелось узнать источник знаний этого умника, поэтому сразу же отписался, что готов принять парня у себя при дворе и обучить парочке фокусов.
Перестав размышлять о диковинном событии, он убрал писчие принадлежности и взялся за следующее письмо.
На этот раз была императрица Елизавета Петровна, которая заботливо справлялась о происходящих в Швеции событиях и звала в Петербург, чтобы как следует отпраздновать блистательный триумф Таргуса.
Он написал вежливый отказ, так как в Швеции слишком много проблем, чтобы оставить её без чуткой, но жёсткой руки контроля.
Есть ведь проблемы, которые может решить он и только он.
Например, мирный договор.
Через трое суток после взятия Стокгольма прибыли российские дипломаты и попали в весьма неловкое положение: видимо, они никогда до этого не заключали мирный договор по итогам войны с наследником престола их государства.
Да, формально получалось, что некий короткий отрезок войны Российская империя воевала против Таргуса, поэтому ситуация вышла весьма щекотливая. Не будешь же предъявлять весьма жёсткие требования императрицы человеку, который в будущем станет императором твоей страны.
Разрешение казуса потребовало дополнительных инструкций из Петербурга, что отняло кучу времени, но буквально вчера мирный договор всё-таки подписали.
Естественно, всё было возвращено к статус-кво на момент начала войны, но пришлось выплатить 2 000 000 рейхсталеров компенсации Российской империи, причём выяснилось, что у Швеции таких денег нет, поэтому Таргус развязал мошну и за свой счёт оплатил контрибуцию.
В конце концов, неприлично начинать правление со скобления шкур шведов на предмет сбора средств на выплату контрибуции. Их шкуры в конце концов будут выскоблены, но несколько позже, когда всё устаканится.
Сейчас они думают, что отделались от войны только потерями солдат, считай, лёгким испугом, но они даже не подозревают, что сами, как говорят русские, запустили хорька в курятник.
Работы много, но это приятная работа: из Шлезвига пять суток назад прибыли заказанные Таргусом специалисты администрации, которые начали налаживать всю бюрократию на местах.
Первым делом Таргус преобразовал риксдаг в Сенат Швеции. Сенат — это пятьсот человек, которых изберут на выборах, назначенных на март следующего года, а до этого Таргус наделил себя временными полномочиями абсолютного монарха.
Столь длительный срок подготовки к выборам он обосновал необходимостью восстановления страны, для чего нужен ручной контроль и минимум совещаний по всем неизбежно возникающим вопросам. Действующий риксдаг проглотил этот отъём власти, но не просто так: Таргус гарантировал им финансирование их избирательных кампаний за собственный счёт, что увеличит их шансы на предстоящих выборах.
Умолчал он только, что его кандидаты, которых он наберёт из «правильных людей», получат существенно большее финансирование и предыдущее правительство в марте 1743 года останется совершенно не у дел.
Они уже не у власти и больше их к ней не допустят. Разумеется, они могут попробовать попасть в пул «правильных людей», но для этого нужно за оставшееся время получить профильное образование в Кильском университете и успеть как-то поработать несколько лет в администрации Шлезвига.
Таргус собирался учредить карманный Сенат, который первые лет десять будет принимать нужные ему законы, а потом, когда романизация покажет свои наглядные результаты и её уже будет не остановить, нужно провести законопроект о максимальном бюджете избирательной кампании. Он ведь специально создал эту очевидную для него уязвимость, чтобы вполне законно запускать в Сенат своих людей.
Настанет время, когда республиканские ценности возьмут верх. В душе Таргус — ярый республиканец, приверженец честной демократии, только вот время сейчас такое, что эффективнее быть диктатором. Когда его держава станет доминирующей, вот тогда можно будет создать полноценный Сенат по образу и подобию того, при котором он жил в родном мире. Сейчас слишком рано.
А вообще, народ любит, когда к его мнению прислушиваются, поэтому идея учреждения древнеримского Сената, где будут заседать все сословия без преобладания знати над ними, нашла тёплый отклик в сердцах людей.
Письмо от императрицы отложено в сторону.