– Секретный ингредиент – свинцовый сахар, так? – уже спокойнее спросил он.
– Да, Ваше Светлейшее Высокородие, – переглянувшись со своими коллегами, ответил он.
– Покажи мне всё, что ты используешь при приготовлении пищи, – потребовал Таргус.
– Пройдёмте, Ваше Светлейшее Высокородие, – пошёл в сторону своего рабочего места повар.
Они прошли к кухонному столу, где повар достал из тумбы деревянный ящик с колбами и банками, запечатанными сургучом.
– Тебе точно место на кухне, а не в алхимической лаборатории? – Таргус начал разбирать ингредиенты, а затем достал фиал с коричневым порошком и прочитал название. – Аконит?! Ты что, угробить нас захотел?! Где ты это применяешь, твою мать?!
– Ваше Светлейшее Высокородие, нигде не применял, богом клянусь! – забожился повар, перекрестившись.
– Передай это химикам, – вручил Таргус фиал Зозим. – Дальше… Это что за хреновы сушёные грибы? Нахрен из кухни! Дегустаторов на вас не напасёшься!
Он продолжил перебирать ингредиенты: встречались какие-то сушёные растения, которые он опознавал только по надписям, сушёные фрагменты животных, сушёная гвоздика, которую Таргус приказал выкинуть, заплесневелый имбирь, отправившийся следом за гвоздикой, какой-то протухший сыр и прочие непонятные ингредиенты, которые здесь, по-видимому, применяются в кулинарии. Венцом коллекции был свинцовый сахар, коего тут содержалось аж полкило.
– Свинцовый сахар, чтобы ты знал, – Таргус поднял банку. – Является отравляющим веществом, которое мало того, что гробит здоровье, так ещё и опасно для плода беременной женщины! Никогда не применяй его! Если нужен сахар, по-настоящему сладкий, слаще мёда – приходи завтра к девяти утра в Эгиду, Зозим даст одноразовый пропуск. Я расскажу тебе, как получить настоящий сахар, а не это ядовитое дерьмо!
– Да, Ваше Светлейшее Высокородие, – поклонился повар.
– Давно следовало заняться этим вопросом… – вздохнул Таргус и направился на выход. – Зозим, завтра приведи сюда Бранта с десятком химиков, пусть проверят всё, что они тут используют при готовке! Я не хочу сдохнуть от свинцовых колик в таком малом возрасте!
//Курфюршество Шлезвиг, «Промзона», 1 марта 1737 года//
Таргус находился в своём кабинете, в компании повара Тобиаса Беккера и учёного Андреаса Маргграфа.
– Маргграф, когда-то давно ты что-то говорил мне о свекле и сахаре, – Таргус уставился на учёного, сидящего перед ним.
– Да, Ваше Светлейшее Высокородие, – кивнул Андреас Маргграф. – Я давно уже исследую этот вопрос, но в позапрошлом году вы натолкнули меня на несколько интересных мыслей, в тот раз мы говорили о мёде и сахаре, о фруктозе и сахарозе, способах селекции…
– Я вспомнил, – кивнул Таргус. – Есть какие-нибудь успехи?
– Я установил, что в свекле, про которую вы мне сказали, содержится 1,3 % сахара, – начал отвечать Маргграф. – Этого очень мало, поэтому только селекцией можно вывести по-настоящему рентабельные количества сахара. Раз уж есть сахарный тростник, то я не думаю, что мы сможем хоть что-то выиграть от всех этих…
– Сможем, – уверенно произнёс Таргус. – Кто сейчас занимается селекцией?
– Ботанический отдел, – ответил Маргграф. – Мой старый друг, Альфред Кох, полностью посвятил себя этому делу, есть некоторые подвижки в селекции, в основном благодаря терпентинному маслу[38]. Но нужны десятилетия, чтобы получить оптимальное количество сахара в нашей свекле.
– Прямо сейчас мы можем начать производство сахара из имеющейся свеклы? – спросил Таргус.
– Можем, но производительность будет слишком… – начал отвечать Маргграф.
– Разворачивайте производство, к моменту, когда появятся достойные сорта сахарной свеклы, у нас уже должно быть налаженное масштабное производство, – прервал его Таргус. – Первые партии, после проверки качества, отправлять на кухню курфюрста и в ресторации Эгиды.
– Я могу выделить учёных, но административный отдел… – Маргграф, который сейчас живёт и дышит перспективами применения уже в серьёзных масштабах производимого фосфора, не горел особым желанием вешать на себя производство не особо интересного ему сахара.
– Назначьте старшего, пусть проводит опыты со специальной смежной группой из инженеров, ботаников и химиков, – распорядился Таргус. – Но если не будет результатов в течение полугода, спрос с вас. Это понятно?
– Да, Ваше Светлейшее Высокородие, – кивнул Маргграф.
38
Терпентинное масло – «skypidar» алсо новн ас «скипидар» ор «небесный пидар». Скипидар – в целом довольно лютый мутаген. Если семена растений поливать скипидаром и сажать в благодатную почву, то большая часть из них не взойдёт, но некоторые взойдут, а некоторые из взошедших выиграют в мутационную лотерею и получат какие-то полезные свойства, а некоторые проиграют и получат негативный свойства, таких сразу под нож. Это называется мутационная селекция, которая нехило ускоряет выработку полезных растений. Фантастических результатов ждать не стоит, но это быстрее, чем отбирать лучшие всходы, пусть и не так надёжно. Но вообще это напоминает современные лутбоксы из мобильных игр-дрочилок – ты никогда не знаешь, что получишь в итоге и получишь ли вообще. Если у вас прямо сейчас появилась идея захерачить у себя на даче селекционную лабораторию, то извольте поскорее охладить траханье: в настоящее применяют дозированное радиационное облучение, специальные мутагены и молекулярные маркеры, которых точно нет у вас на даче, поэтому надёжнее купить уже готовые сорта и не парить себе мозги. Началось это дело в 1930-е, продолжается до сих пор. За это время выработано и используется более 3200 мутантных сортов. А если бы это дело начали в 1700-е…