Для Аристотеля звезды тоже были «сущностями сверхчеловеческого разума, объединенными божествами». Они виделись ему более чистыми формами, более похожими на божества, от которых, по-видимому, исходило целенаправленное рациональное влияние на низшие формы жизни на Земле — на этой идее «была построена вся средневековая астрология».[11] Более того, эта теория о второстепенных богах планетных сфер стала основой более поздней демонологии.
Помимо отрывков, посвященных физиогномике, и пифагорейских суеверий или мистицизма, «История животных» Аристотеля включает в себя рассуждения о влиянии звёзд на жизнь животных, о лекарственных средствах, которые они используют, а также об их дружбе и вражде и другие фольклорные или псевдонаучные измышления. Однако, самый древний манускрипт этой работы, дошедший до нашего времени, датируется лишь 12 или 13 веком, и в нем отсутствует десятая книга. Редакторы также отвергли книги седьмую и девятую, последнюю часть восьмой книги, да и ряд других отрывков вызывает у них сомнения. Впрочем, эти нежелательные включения спасают лицо самого Аристотеля, но никак не эллинской науки или философии в целом, поскольку подложная седьмая книга, как считают, была полностью взята из творений Гиппократа, а девятая — из Теофраста.
При сравнении произведений Египта, Вавилона и Ассирии с греческими текстами, посвященными магии, следует помнить об одном. Наши знания о том, какую огромную роль играла магия в древних восточных цивилизациях, были получены напрямую, без посредников, которые не искажали и не заменяли эти тексты — за исключением самых древних. Классическая же литература и философия дошла до нас в редакции Александрийских библиотекарей и философов; она подверглась цензуре христианской церкви и Византии, была специально отобрана для христианских и византийских читателей, и сконцентрирована средневековыми монахами и итальянскими гуманистами. Вопрос заключается не только в том, что они добавляли, но и в том, что они изменили и что отвергли? Вместо того, чтобы подвергать сомнению те или иные абзацы в дошедших до нас книгах, утверждая, что они являются более поздними интерпретациями, было бы целесообразнее вернуть в текст большое число удаленных отрывков, поскольку они были выброшены оттуда как языческие суеверия или свидетельства идолопоклонничества.
Предположим, что до нас дошли тексты в том виде, в каком они появились в Древней Греции на папирусе, на свинцовых табличках или на так называемых гностических геммах. Сколько места в них посвящено магии, по сравнению с текстами, которые дошли до нас через третьи руки? Если нам возразят, что папирусы, посвященные магии, относятся, в основном, к более поздним временам, и что они были найдены в Египте, то мы можем ответить, что они не менее древние или даже древнее, чем все дошедшие до нас рукописи классической литературы, и что они тоже хранились, в основном, в Египетской Александрии. Что касается курсов магии, записанных на свинцовых табличках, то они датируются 4 в. до н. э.-6 в. н. э.; причем 14 из них хранились в Афинах, а 16 — в Книде (для сравнения: одна находилась в Александрии, и еще 11 — в Карфагене). И хотя некоторые из них свидетельствуют, что создавший их человек был очень плохо образован и не умел грамотно писать, другие были записаны образованными людьми высокого социального положения. А какие залежи астрологических рукописей на греческом языке были обнаружены в европейских библиотеках редакторами «Каталога греческих астрологических таблиц!» (Время от времени, к тому же, археологи сообщают об обнаружении магических предметов или об изображении магических ритуалов в произведениях искусства).
Признавая тот факт, что греческая культура не была свободна от магии и что даже философия и наука Древней Греции демонстрирует следы суеверий, я не буду скрывать, что из дошедших до нас произведений греческой литературы видно, что греки первыми представили нам значительное количество систематических рациональных размышлений и классифицированное собрание результатов наблюдения за природными явлениями. Несмотря на быстрый прогресс наших знаний о первобытном человеке и цивилизациях Египта и Вавилонии, эллины по-прежнему занимают первое место по развитию философии и науки. Не было найдено ни одной древней работы по медицине, которую можно было бы сравнить с трудами Гиппократа, по биологии — Аристотеля, а по математике и физике — Эвклида и Архимеда. Вне всякого сомнения, эти ученые имели своих предшественников; быть может, в чем-то они опирались на работы авторов древних восточных цивилизаций, но беря их в том виде, в котором они до нас дошли, мы не ошибёмся, если скажем, что они отмечены большой оригинальностью. Что бы ни скрывалось под покровом прошлого, какие бы знаки или намеки на научные исследования и научное знания мы ни обнаруживали бы в текстах более древних цивилизаций, не читая между строк, можно с уверенностью заявить, что прочные основы экспериментальных и математических наук были заложены именно греками.