Только сенаторы, которые ещё помнили те времена, когда они были настоящими хозяевами положения, и немногие интеллектуалы, интересовавшиеся происходящим, понимали, какие глубокие перемены произошли в стране. Они страстно хотели вернуть прежнюю Республику, тем более что в воспоминаниях и исторических свитках она выглядела куда привлекательнее, чем на самом деле. Чем больше времени проходило, тем более благородными и величественными казались ушедшие времена. Таковы свойства человеческой памяти: люди обычно быстро забывают все дурное и помнят только то, что им хочется помнить, вне зависимости от того, как все происходило на самом деле.
Спокойствие в стране наступило не только благодаря авторитету и силе Августа. Во времена Республики деньги, необходимые для управления государством, всегда добывались крайне неэффективными методами. Налоги часто оседали только в карманах сборщиков, а государство было вынуждено добывать средства, грабя завоеванные земли. Римские граждане были освобождены от налогов в награду за то, что в давние времена помогли покорить земли соседей, многие горожане жили за счет правительства, а деньги поступали из провинций.
За столетие, предшествовавшее началу правления Августа, провинции были полностью разорены, сначала государственными налогами, затем правителями, которые на этой должности наживали себе состояние, и, наконец, поборами полководцев, которые иногда разворачивали небольшую гражданскую войну и вели себя так, словно находились на оккупированной территории.
Денежные аппетиты государства были настолько непомерны и так мало денег в конечном счете попадало в казну метрополии, что к концу периода захватнических войн, когда не осталось территорий, которые можно было разграбить, Римская империя оказалась на грани разорения.
Август не мог начать новые набеги для пополнения своих запасов. Все богатые земли, которых могла достичь римская армия, были уже захвачены. Оставшиеся земли заселяли варвары, от которых нельзя было ожидать высоких доходов, независимо от того, с какой жестокостью их будут выбивать. Для того чтобы обеспечить приток золота в казну, нужны были цивилизованные страны с мощной экономикой, а таковых поблизости уже не было.
Если бы такое положение продолжилось ещё какое-то время, Рим соскользнул бы в пучину анархии. Достаточно было бы того, чтобы солдатам в течение небольшого промежутка времени не выплачивали жалованье, и они бы взбунтовались. Тогда государство раскололось бы на части, как это за триста лет до этого случилось с империей Александра Македонского.
Август, понимая, что существование Империи как целостного государства находится под угрозой из-за финансового кризиса, сделал все, чтобы установить более честную систему сбора налогов. Наместникам провинций установили фиксированное жалованье и дали им понять, что за любую попытку что-нибудь прибавить к нему они будут немедленно и сурово наказаны. В свое время мошенники знали, что сенат отнесется к ним благосклонно, потому что каждый из его членов либо занимался тем же самым в прошлом, либо собирался в будущем организовать какие-нибудь махинации с государственными деньгами, однако у императора не было необходимости брать деньги, поскольку он и без того был самым богатым человеком в Империи. Каждая монетка, украденная на территории государства, была, собственно говоря, украдена из императорской сокровищницы, и Август постарался внушить всем уверенность, что в этом случае он не будет склонен даже к малейшим проявлениям жалости.
Далее, император постарался так перестроить систему налогообложения, чтобы как можно больше денег шло в казну метрополии и как можно меньше оседало в карманах сборщиков. Это много прибавило бы к государственным доходам: до тех пор проблема была не в том, что у населения завоеванных провинций нет денег, а в том, что они просто не доходят до места назначения.
Благодаря всем этим новшествам в провинции люди жили спокойно и более или менее счастливо. Может быть, они и сожалели, что политическая власть, которая казалась такой близкой во времена Юлия Цезаря, полностью ускользнула от них, но поскольку римская аристократия тоже оказалась не у дел, сожаление не было слишком сильным. И наконец, теперь в провинции видели, каким должно быть честное и разумное управление. Живя под властью своих правителей, они вынуждены были мириться с их прихотями и переменами политического курса при каждой смене власти, а теперь, когда огромным государством правил человек, старавшийся наладить работу местных органов управления так, чтобы все в Империи жили одинаково достойно, провинциалы вздохнули с облегчением.
Несмотря на налоговую реформу и уменьшение коррупции, доходы Империи ещё не достигли того уровня, чтобы покрывать все расходы, особенно с тех пор, как Август начал заниматься масштабной перестройкой Рима (по свидетельству историков, он сказал, что нашел город кирпичным и сделал его мраморным), созданием пожарных бригад, прокладкой дорог по всей Империи и другими, столь же дорогостоящими проектами.
Даже недостаток денег Август сумел использовать, чтобы ещё больше упрочить свою власть. После победы над Антонием и Клеопатрой он присоединил к Империи Египет не просто как очередную провинцию, но в качестве своей личной собственности. Ни один сенатор не мог попасть туда без особого разрешения императора.
В то время Египет был богатейшей страной Средиземноморья. Благодаря регулярным разливам Нила, орошавшего поля, там всегда были высокие урожаи и сельское хозяйство процветало. Таким образом, в Империю шли непрерывные поставки продовольствия. Налоги, которые собирали с многострадальных египтян, шли в личную казну Августа, и то же самое, под законными предлогами, происходило и со многими другими доходами. (Многие римские граждане завещали императору часть своего имущества. Иные делали это в благодарность за то, что он установил в стране мир, а иные для того, чтобы их наследники могли беспрепятственно получить оставшуюся часть.)
Таким образом, Август мог позволить себе выделить часть своих личных средств на нужды Империи. Можно подумать, что гораздо проще было бы направлять деньги непосредственно в казну метрополии, но Август считал, что если они будут проходить через его руки, то таким образом можно будет наказывать недовольных, лишая их финансовой помощи, или заслужить благодарность тех, кто эти деньги получил. Кроме того, поскольку только от него зависело жалованье военнослужащих, император мог быть уверен в преданности своей армии.
Правитель пытался усилить мощь Империи не только с помощью социальных реформ, но и используя политические жесты. Он возрождал древние римские обычаи, чтобы не допустить замещения их более пышными и красочными культами Востока, которые грозили заполонить Рим. Эти религии привозили с собой восточные пленники, которых захватывали в покоренных землях. Поскольку по римскому обычаю через какое-то время рабам могла быть по желанию хозяина дарована свобода, так называемые «вольноотпущенники», обладающие правами граждан, но не воспринявшие чуждую им культуру, все больше расселялись по территории. Август не хотел, чтобы чистокровное римское население было вытеснено этими пришельцами, поэтому его наименее популярные в народе реформы касались того, чтобы по возможности закрыть рабам путь к освобождению.
Таким образом, за те сорок пять лет, которые прошли с момента, когда он захватил власть, Август правил процветающей Империей и народом, живущим в мире и достатке.
Без сомнения, все эти реформы оказались поворотным пунктом в истории Рима. Если бы император Август оказался менее мудрым или не прожил так долго, Рим поглотила бы пучина междоусобных войн и, возможно, что через несколько поколений от государства не осталось бы и следа. Благодаря ему Римская империя оставалась сильной и неуязвимой в течение четырех столетий. Этого было достаточно, чтобы латинская культура так широко распространилась по всей Европе, что дальнейшие катаклизмы не смогли стереть ее с лица земли. Мы с вами — наследники латинян.