Особую категорию эпиграфических памятников составляют военные дипломы (в целом для легионов не характерные), выдававшиеся тем отставным воинам, которые до поступления на службу не обладали правами римского гражданства.(5) Легионерские дипломы, отмеченные только в период триумвирата Октавиана и бурных событий 68-70 гг., дают представление о характере правовых льгот военных ветеранов той поры. Концом II в. отмечены очень интересные и редкие источники -- laterculi -- списки подлежащих демобилизации ветеранов, известные на Дунае и на Востоке.(6)
Среди сообщений античных писателей особый интерес представляют сведения Тацита, Диона Кассия, Плутарха, Плиния Младшего, авторов "Истории Августов", а также Вегеция Рената.(7) Их информация касается, большей частью, легионов, расположенных в Европе. Ценность сообщений древних авторов определяется тем, что в качестве императорских чиновников и военачальников многие из них порой являлись непосредственными очевидцами описываемых событий, использовали документы из несохранившихся римских государственных архивов. В то же время, как известно, античные авторы нередко пренебрегали точностью изложения информации в угоду риторичности изложения. Поэтому к данным античной традиции следует относиться осторожно и, по возможности, проверять ее в других источниках.
Особого доверия заслуживают сообщения профессионалов-военных, живших в рассматриваемый период: Иосифа Флавия, Фронтина, Витрувия, а также Юлия Цезаря, хронологически близкого к эпохе раннего принципата. Более осторожно следует обращаться с информацией Тацита, много и увлеченно рассказывавшего о том, что он определил как "великую тайну власти", однако зачастую приносившего реалии в жертву риторическим приемам. Сочинение позднеантичного автора Вегеция Рената, широко цитировавшееся в старой литературе как один из основных источников по римскому легиону эпохи ранней империи и даже поздней республики, больше касается, как теперь выяснилось, реалий III в. Обратив внимание читателя на необходимость осторожного обращения с "Кратким изложением военного дела" Вегеция Рената, мы признаем тем не менее значимость данной работы в освещении как данного, так и иных вопросов, связанных с организацией военного дела римлян.
Значимость представляют также данные римских юристов о правовом положении воинов и ветеранов. Представленные в правовых собраниях последующих эпох (эпохи домината и ранней Византии), эти источники, прежде всего "Дигесты Юстиниана", характеризуют положение солдат начиная с III в., однако некоторые из них касаются и более раннего периода.(8) Важны также сведения римских землемеров в связи с вопросом о ветеранской колонизации.(9)
Историография. Научное исследование римской армии в контексте социальной истории началось после издания первых томов "Corpus Inscriptionum Latinarum" в конце XIX в. Пионеры исследования римской армии как социального института Т. Моммзен и А. Домашевски опирались, прежде всего, на эпиграфический материал из европейских и африканских провинций Империи.(10) В российской науке к проблеме легионного ветеранства одним из первых обратился ученик Т. Моммзена Ю. Кулаковский.(11) Особую значимость представлял просопографический метод исследования, выработанный немецкими антиковедами в конце XIX в. Суть его состояла в реконструкции жизненного пути (прежде всего карьеры) отдельных персоналий, преимущественно из среды элиты посредством литературных, нумизматических, а главным образом эпиграфических памятников. Наиболее красноречивым примером просопографического исследования на ранней стадии развития данной дисциплины явился труд Э. Риттерлинга и Э. Штейна, анализирующий командный состав римских войск, размещенных в Германии.(12)
Благодаря Р. Сайму просопографический метод из инструмента мелочной и сухой статистики, предназначенного для выявления деталей служебной карьеры отдельных людей, превратился в орудие анализа состояния и динамики развития целых общественных групп. Новые возможности просопографии Р. Сайм блестяще продемонстрировал, прежде всего, на анализе правящей римской элиты периода становления Империи.(13) Весомый вклад в разработку проблемы участия сенаторов в командовании легионами внесли Эрик Бирли, Энтони Бирли-младший, Т. Франке, В. Эк, Г. Альфельди.(14) Х. Девижвер представил просопографический анализ всаднических государственных, а прежде всего, военных карьер для периода всего принципата, a Б. Добсон создал исследования посвященные центурионам и, в частности, примипилам.(15) М. Клаусс посвятил свою монографию принципалам -- обладателям старшего солдатского ранга в легионах. И, наконец, проблема социального происхождения рядовых легионеров раскрывается в обобщающих работах Дж. Форни.(16)
Если вопросы рекрутирования легионеров и увольнения легионеров рассматриваются вместе в исследовании Дж. Манна, то Ф. Фиттингоф особое внимание уделяет роли легионных ветеранов в урбанизации пограничных европейских регионов.(17)
Едва ли можно согласиться с распространенной особенно в марксистской литературе прежних лет точкой зрения, согласно которой профессионализация легионов уже вскоре после военной реформы Гая Мария привела к выделению их в особую социальную группу, чуждую античному обществу.(18) Для автора этих строк наиболее убедительным представляется мнение Г. Альфельди, согласно которому римская армия I-II вв. являлась как бы зеркальным отражением стратифицированного имперского, но все еще античного общества. Однако в III в., слившись с населением пограничных территорий, она, как полагает Г. Альфельди, обособилась от гражданского общества остальной части Империи.(19) В то же время, необходимо учитывать то обстоятельство, что постоянная армия в любом государстве, независимо от конкретно-исторического контекста, является сама по себе, не обязательно превращаясь при этом в общественный класс или сословие, неким корпоративным образованием, отличным от гражданского общества. Под влиянием Ф. Миллара в современной историографии римской античности сформировалось представление об армии эпохи принципата и, прежде всего, легионах как о своеобразной клиентеле императоров.(20) Р. Макмаллен в своей концептуальной статье "Римский легион как общество" призвал исследователей больше обращать внимание на солдатскую массу как специфическую социальную группу с общей психологией и духом корпоративизма.(21)