- Матушка моя, - прошептал Чезаре.
- Для нас величайшая радость видеть сиятельного кардинала в своем доме, провозгласил Карло.
Чезаре пребывал в хорошем настроении. Он сидел между отчимом и матерью, они пили вино из серебряных кубков, поспешно вытащенных из сундука. Ваноцца сокрушалась по поводу того, что сын не предупредил их о своем приезде, и она не успела украсить стены гобеленами и достать из сундука свою майолику. Они говорили о Лукреции и о приближающемся разводе.
- Ваш отец сделает для всех вас все возможное, - сказала Ваноцца. - О сын мой, как хотела бы я быть богатой настолько, чтобы суметь сделать для вас гораздо больше.
Чезаре накрыл ладонями руки матери и улыбнулся ей, а когда Чезаре улыбался, он становился прекрасен. К матери он питал искреннюю привязанность к Ваноцца же, зная, как все боятся его, еще больше ценила его любовь к ней.
После того как они освежились прохладительными напитками, Чезаре попросил мать показать ему цветы, которыми она по праву гордилась. Они вышли в сад.
Они прогуливались меж растений, сын обнял мать за талию. Ваноцца, видя, как ласков он с ней сегодня, рискнула сказать ему о том, что она очень довольна, что они с братом Джованни стали друзьями.
- О матушка, как бессмысленны ссоры! Ведь мы с Джованни братья. Мы должны дружить.
- Вы ссорились по пустякам, - примирительно сказала Ваноцца. - Теперь вы повзрослели и поняли, что ссоры ни к чему не приводят.
- Ты права. Я хочу, чтобы весь Рим знал, что теперь мы с братом друзья. Когда ты устроишь очередной ужин, то пусть он пройдет в узком кругу... Пригласи только своих сыновей.
Ваноцца остановилась, восторженно улыбаясь.
- Я сразу же устрою вечеринку, - сказала она, - для тебя и Джованни. В городе слишком жарко. Будет ужин на свежем воздухе в моем винограднике. Что ты, Чезаре, думаешь о моем предложении?
- Оно превосходно. Организуй все в ближайшее время, ладно?
- Скажи, какой день ты выбираешь, и я устрою вечеринку именно тогда.
- Завтра, - слишком рано. А если послезавтра?
- Пусть так.
- Дорогая моя, ты очень хороший друг.
- Как же мне не быть другом моему любимому сыну, который все время заботится обо мне и делает мне честь своими визитами?
Она закрыла глаза и вспомнила, что сделал Чезаре с теми, кто во время нашествия французов принимал участие в разграблении ее дома. Он расправился с ними очень жестоко, многие тогда пострадали, но Ваноцца была женщиной, старавшейся не замечать вокруг себя страданий. "Ничто, ничто не кажется мне слишком суровым по отношению к тем, кто хотел оскорбить мою мать, уничтожив ее жилище".
- Ты будешь рада увидеть на своем вечере Джованни, - сказал Чезаре. - Ты ведь и его любишь. Жаль, что с нами не будет Лукреции.
- Я бы получила огромное удовольствие от встречи с дочерью и я вполне согласна с тобой, что буду счастлива видеть вас вместе с Джованни. Но, сын мой, из всех моих детей больше всего восхищает один - ты, Чезаре.
Он поцеловал ей руку, явно стараясь выказать ей свою любовь с той нарочитостью, которая всегда была свойственна их семье.
- Я не сомневаюсь, что ты говоришь правду, дорогая. Клянусь, что никто не посмеет обидеть тебя, пока есть сила в этом теле, чтобы защитить тебя. Я подвергну пыткам, а потом предам смерти любого, кто посмеет сказать против тебя хоть слово.
- Не говори так страстно о моей скромной персоне. Мне ничего не надо, я счастлива, когда вижу тебя. Сделай одолжение - навещай меня как можно чаще, и я буду счастливейшей женщиной на свете, хотя я понимаю, что у тебя свои заботы и что мне не следует мешать тебе своей эгоистической любовью.
Он обнял мать, и они продолжали прогулку по саду среди цветов, обсуждая предстоящий ужин.
***
Чезаре шел по городу, плащ скрывал его роскошный наряд, лицо скрывала маска, чтобы никто не смог узнать его. Дойдя до моста, он свернул на узкую улицу, потом проскользнул на другую и остановился перед домом. Оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что никто не преследует его, он вошел через открытую дверь, закрыл ее за собой и спустился по каменным ступеням вниз. Наконец он вошел в комнату, пол которой был выложен плитками, а стены отделаны деревом. Чезаре хлопнул в ладоши.
Появился слуга, и когда молодой человек снял маску, он низко поклонился.
- Госпожа здесь? - спросил Чезаре.
- Да, ваша светлость.
Слуга привел его в комнату, типичную для подобных мест - в ней стояла широкая кровать, деревянные стулья с резными спинками, на стене висело распятие, перед которым горела лампадка.
Очень красивая юная девушка, высокая и стройная, встала, как только вошел Чезаре, и упала перед ним на колени.
- Господин... - негромко произнесла она.
- Встань, - нетерпеливо бросил Чезаре. - Мой брат здесь?
- Еще нет, он придет через два часа. Чезаре кивнул.
- Настало время исполнить свой долг, - сказал он.
- Да, мой господин?
Чезаре пристально посмотрел на нее.
- Ты любовница моего брата. Какие чувства ты испытываешь к нему?
- Я служу одному хозяину, - ответила девушка.
Он коснулся пальцами ее уха. Жест был одновременно ласкающим и угрожающим.
- Помни, - сказал он, - я награждаю тех, кто оказывает мне услуги, награда зависит от того, каков характер услуги.
Девушка дрожала, но твердо повторила:
- Я служу одному хозяину.
- Хорошо, - ответил Чезаре. - Я сразу скажу тебе, что от тебя требуется. Ты придешь в виноградник Ваноцци Катани в полночь, день я назову тебе позже. Ты, как всегда, когда бываешь с моим братом, наденешь плащ и маску. Ты сядешь на его коня вместе с ним, и вы вместе уедете.
- Это все, мой господин? Чезаре кивнул.
- Еще одно. Ты уговорить его пойти в трактир, который ты недавно обнаружила. Там ты скажешь ему, что вы останетесь в трактире до утра.
- Где этот трактир?
- Я скажу тебе его название. Он в еврейском квартале.
- И нам придется ехать туда после полуночи?
- Тебе не следует ничего бояться, если ты будешь делать все так, как я скажу. - Он обнял ее и поцеловал. - А если нет, моя красавица... - Он рассмеялся. - Но ты не забудешь, что служишь только одному хозяину, ведь правда?
***
Ваноцца, все еще очень красивая женщина, принимала гостей в своем винограднике. Стол был обильно уставлен отличной едой, вино, которое подавали к столу, было отменным. Карло Канале сидел рядом с ней, готовый выполнять роль хозяина и развлекать почетных гостей.
- Ты считаешь, что нам будет достаточно весело только в компании твоих сыновей, их кузена и еще нескольких родственников?
- Когда мои сыновья приходят ко мне, они предпочитают проводить время без торжественности и пышности, которые окружают их в повседневной жизни.
Канале еще раз отхлебнул вина, чтобы убедиться, что оно в самом деле высшего качества. Ваноцца, нервничая, осматривала стол и без конца отдавала приказания рабам, но когда приехали гости, она все свое внимание переключила на них.
- Дорогие мои! - растроганно говорила она, обнимая их; но она дольше прижимала Чезаре, чем Джованни, и это не укрылось от внимания Чезаре.
Была прекрасная летняя ночь; внизу расстилался город; прохладный воздух и аромат цветов с лугов округ Колизея достигали дома Ваноцци.
Чудная ночь, подумала Ваноцца.
За столом шел веселый разговор. Чезаре поддразнивал Джованни:
- Зачем же ты, брат, подвергаешь себя опасности? Я слышал, что ты разъезжаешь среди головорезов в сопровождении одного только грума - ты и твоя подруга в маске.
- Никто не осмелится напасть на сына моего отца, - ответил Джованни.
- И все-таки ты должен вести себя осторожнее.
- Я вел себя по-разному, но осторожно - никогда, - рассмеялся Джованни.
- Это так, сынок, - сказала Ваноцца. - Умоляю тебя, будь осторожен. Не езди в те части города, где тебя может подстерегать опасность.