- Что, всего пять фиртлей?! – оскорблённо встопорщил усы стражник. – Да за такие деньги, тебя, не то, что я – в замок, а даже распоследняя девка под свою юбку не пустит!
- Да, на! Подавись, пиав распроклятый! – разозлился Рин, протягивая тому ещё и олт. – Смотри только от жадности не лопни!
- Поговори у меня ещё! – с напускной строгостью заворчал довольный стражник. Пять фиртлей он отдал своему товарищу, а олт засунул в свой кошель, спрятанный под кольчугой. – Ну чего встал, котелок начищенный? Проходи уж, пока я не передумал!
Бросив на усатого сердитый взгляд, Рин торопливо прошёл через ворота.
- А где Ндади? – недовольно пробурчал он, подойдя к Рикунду. На мгновение чувство собственной значительности покинуло новоиспечённого главного трапезничего, и тот, расплывшись в приветливой улыбке, с силой хлопнул юношу по спине:
- Тебя Рин, в этих доспехах, просто не узнать! Я когда подходил к воротам, даже подумал, уж не перепутала ли чего та девчонка?.. Ну и возмужал же ты!.. Настоящий рыцарь, клянусь Дыханьем Господним!
- Да и я, признаться, не ожидал, что именно ты меня встретишь. Да ещё, и как главный трапезничий! – не удержался и тоже улыбнулся в ответ Рин. – Что с Ндади?
- Э-эх! Ндади вдруг захворал, да здорово захворал. Так захворал, что четыре дня назад даже исспросил дозволения у герцога на месяц покинуть замок. Герцог всемилостивейши разрешил ему это, и Ндади уехал… В какую-то деревню. То ли к родичам, то ли к какому-то своему давнему другу. Так плох был он, что я ничего из его слов не понял… - сочувственно покачал головой Рикунд.
- Да что ж это такое! – встрепенулся Рин. – Это прямо моровое поветрие какое-то! Все вдруг взяли и разъехались! Сначало мои все, теперь вот и Ндади!
- Как, и господин нди’а Буни с семьёй уехал? – прищурился Рикунд. – Куда же это?
- К родственникам моей мамы, – ответил Рин, испытывая чувство неловкости, из-за того, что приходиться врать.
- И в самом деле… как моровое поветрие… - пожал плечами Рикунд и добавил, горько вздохнув. – Один Тона остался… Да и то, уж месяц как отошёл от дел… Так его та давнишняя история потрясла (это когда его околдовали), что он так до конца и не смог оправиться… Да ниспошлёт благодать Всевышний на нашего великодушного господина! Он позволил Тона остаться при замке на полном Его, Наирешительности, обеспечении.
- Погоди, погоди! – опешил Рин. – Как один Тона остался? А где же Адэк?
- Так ты не знаешь! – с ужасом посмотрел на него Рикунд и всплеснул руками.
- Чего я не знаю? – побледнел от леденящего сердце предчувствия Рин.
Рикунд отвёл глаза в сторону и заметно тише сказал:
- Когда тут у нас бесчинствовали чужеземные чародеи, один из них вселился в Адэка, полностью овладев им. А когда его подлый обман раскрылся, сгинул неизвестно куда… Кое-кто говорит, что видел, как он обратился в диковенную птицу и улетел… А Адэка, значит, не стало… Во как, с Адэком-то!
- Не может быть!.. Этого не может быть! – прошептал потрясённо Рин, и жаркие слёзы сами собой навернулись на его глазах. – Адэк!.. Как же так? – прошептал он и, закрыв лицо руками, затрясся от рыданий.
- Ну, что ж теперь поделаешь! – приобнял его за плечи Рикунд, пытаясь успокоить. – Жаль, конечно, Адэка. Но на всё воля Господа!.. Ну, пойдём, пойдём отсюда! – и, раздосадовано оглянувшись по сторонам, трапезничий повлёк за собой юного оруженосца. Ему тоже было жаль Адэка. Но, в то же время, если бы тот не погибнул столь ужасной смертью, то и он, Рикунд, никогда бы не стал главным трапезничим. Рикунд был не глуп и догадывался, что Ндади хотел видеть своим преемником не его, а именно Адэка… Однако… Всё в руках Господа!
Проходящие мимо люди, поневоле задерживали шаг и оглядывались на статного юношу, облачённого в великолепные доспехи и горько-прегорько над чем-то рыдающего.
Пара свечей на столе слегка потрескивали, отбрасывая на стены причудливые пляшущие тени. В комнате Рикунда окон не было. Так как главным трапезничим герцог назначил его лишь на время отсутствия Ндади, то жить он остался там же, где жил и раньше.