ков. Но по дороге через Ирамский лес они наткнулись на ещё одну армию лингийцев, которая предпринимала глубокий обходной манёвр и, вероломно скрытая чарами своих волшебников и потому до сих пор незамеченная, поспешно двигалась вглубь территории прибрежных государств, надеясь застать тех врасплох и нанести, таким образом, сокрушительный удар. Как гласит предание, сперва король и его рыцари подумали, что это сбежавший с поля боя отряд противника, и принялись увлечённо его преследовать, но, довольно скоро, они обнаружили, что это – арьергард гораздо больших сил врага, который, не желая понапрасну терять своих солдат, заманил его к основному войску. Когда это выяснилось, то было уже поздно. Кахты пытались своим стрелами задержать врагов, чтобы дать время тяжёлой коннице короля оторваться от преследователей, но силы были слишком неравны, и их, буквально смели с пути, так что, те из лучников, кто уцелел, бросились во все стороны, в надежде на спасение. Кони у них быстрые и выносливые, и потому, кое-кому и удалось бы спастись, но волшебники лингийцев, опасаясь, что их военная хитрость может оказаться раскрытой, наложили на кахтов заклятье, чтобы никто из них не сумел найти дорогу из леса. На большее они не решились, ибо тогда их чародейскую мощь могли обнаружить волшебники противника. Они и так невероятно рисковали, укрывая от посторонних глаз столь большое войско: это было тонкое и чрезвычайно искусное балансирование на грани, между достаточностью, для намеченной цели, силы заклятья, и, в тоже время, недостаточностью этого для того, чтобы кто-нибудь успел что-то заподозрить. Оставшиеся же верными кахты, как говорят, с тех пор так и скачут по лесу, не имея возможности выбраться из него. Лишь один воин, у которого был чудесный и редкий амулет, охраняющий его разум от ворожбы, сумел найти дорогу назад и, тем самым, предупредить войско прибрежников о грозящей их родным краям опасности. Король же, с оставшимися рыцарями и своим телохранителем, Юстом Четырёхруким, были прижаты к реке, и там, после кровопролитной битвы, все, как один, пали. Последним был сражён Юст. Он был окружён целой горой поверженных врагов. Доспех его был заговорён, и потому стрелы не могли пробить латы, а приблизиться к нему воинам противника никак не удавалось: всякий раз, бросаясь на него одновременно со всех сторон, они вынуждены были отступать. Думали даже опять прибегнуть к магии, но волшебники категорически отказались, утверждая, что раз Юст – пиав, да к тому же, ещё – и с волшебным даром, то придётся на него обрушить столь мощные заклятия, что это непременно их выдаст. В итоге, сражаться с Юстом оставили большой отряд, а сама армия двинулась дальше. В конце-концов, и доблестного Юста, после многих часов сражения, удалось одолеть. Но лишь малое число воинов вернулось к своему войску, и много храбрых и славных рыцарей Лингии, пало от руки Юста Четырёхрукого. Армия же прибрежных государств, вовремя извещённая о неожиданной опасности, немедленно выступила вдогонку противнику, а волшебники, находящиеся при ней, сумели предупредить об этом оставшихся в их городах правителей. Те поспешно собрали ещё одну армию, а затем - стремительно двинулись навстречу. У пешарского города Дродис, войско лингийцев встретилось с наспех собранным ополчением прибрежных государств, усиленным отрядом чародеев, присланных им в помощь из Оонга Гильдией Волшебников. И хотя колдовство в их краях сильно затруднено, то, что творилось в тот день, надолго запомнилось всем участникам сражения! Сперва, лингийские чародеи обрушили на своих противников небесный огонь, но ни одна молния не сумела достичь своей цели: все они сталкивались друг с другом и исчезали во взаимном уничтожении. Тогда они попытались взорвать землю, под ногами воинов прибрежных стран, но земля лишь содрогнулась, и только. И вот, в последнем усилии, они решают наслать на них тёмный ужас, в надежде повергнуть им противника в смятение и поселить в сердцах его солдат страх и неуверенность. Понимая сколь искусные волшебники противостоят им, они разделили свои усилия, и часть чародеев, сместившись на левый фланг, против которого размещались лучники и арбалетчики, попыталась одновременно устремить на них зловонное, разъедающее глаза облако. Но и тут они были посрамлены волшебниками Гильдии: на вредоносное облако налетел ветер и разметал его, а тёмный ужас, наткнувшись на невидимый барьер, был отброшен им обратно на войско лингийцев. Передние ряды их смешались, порядок построения нарушился, и тогда чародеи Гильдии обрушили на их центр крик смерти. Частично он был, всё же, отражён, но в основном – достиг своей цели. Не мешкая, имрийцы, пешарцы, онгунцы и тэрийцы устремились на своих врагов, и завязалась великая битва. Но силы были всё-таки неравными, и войску прибрежных государств, пришлось отступить, ибо противник их, спустя некоторое время, сумел вновь восстановить свои порядки и сам стал яростно нападать. Укрывшись в Дродисе, прибрежники готовились отражать осаду. А лингийцы, тем временем, с увлечением разоряли окрестности. Вскоре, однако, им пришлось бросить это занятие, ибо их разведчики донесли, что к ним быстро приближается другая армия прибрежных государств – та, что незадолго до этого одержала победу под Ануном. Магией маскировки волшебники Гильдии владели гораздо слабее лингийцев, а потому, скрыть своё приближение им не удалось. Хотя, возможно, главной причиной этого явилось то, что произошедшее у стен Дродиса сражение истощило в этих местах сам дух волшебства. Лингийцы же немедленно отошли на несколько илей к западу, дабы не оказаться зажатыми между двумя армиями противника. Но ади Вара Великолепный, который при известии о гибели короля Айнли Уйнгрифа Третьего, по единодушному согласию знатнейших представителей всех четырёх королевств, возглавил армию, сумел предвосхитить их манёвр, и треть своих сил, ещё на подходе к Дродису, направил далеко на север, в обход войск противника. На следующий день, уже без всякой магии, свершилась великая битва. Две могучие армии сошлись в жесточайшем единоборстве. Лингийцы заметно превосходили по численности, и среди них было гораздо больше настоящих воинов, а не наскоро вооруженных ополченцев, как у прибрежников, да и войско их не было измотано предыдущими битвами и последующим стремительным маршем. Тяжело пришлось армии прибрежных государств. Если бы не талант и опыт ади Вары Великолепного, не избежать бы им горького поражения. Но тот умело и вовремя перегруппировывал свои отряды, предвосхищая замыслы противника, и тем самым, не давал тому одержать окончательной победы. С самого рассвета и до начала вечера бились они. А когда начало смеркаться, подошла та треть армии ади Вары, что была послана им в обход. Смущённые лингийцы, видя позади себя столь значительные силы противника, решили, что это ещё одна армия их врага, и предались панике и отчаянию. Ничто уже не могло удержать их на поле боя, и они в ужасе бросились бежать кто куда, спасая свою жизнь. Лишь краснощитники – самая опытная, отборнейшая часть их войск – не утратили присутствие духа и, укрыв в центре своих волшебников и военоначальника – ульгрина Агирлу, медленно, с боем, отошли к Ирамским лесам. Их преследовали по пятам, и очень многие из них были убиты, но большая часть, всё же, ушла от своих преследователей. Но с того момента, лингийцы уже не досаждали прибрежным государствам. Чтобы те не пришли в их земли, жаждая отмщения, они выплатили всем четырём королевствам огромную сумму в золоте и драгоценностях и освободили всех приплывающих к ним из этих стран купцов, на веки вечные, от торговых пошлин, дав право им, также, судиться, в случае таковой необходимости, по собственным законам. Так вот и закончилась вторая лингийская война. На престол же Имрии взошёл старший сын Уйнгрифа – Эрро Шепелявый, добродетельно правящий и поныне.