Встречаются и такие сделки, которые заранее не определяют, кто в «игре» будет продавцом, а кто покупателем. Это стеллажные сделки. Один из ее участников, уплатив авансом некоторое вознаграждение другому, приобретает право в какой-то период по своему выбору купить или продать бумаги. Абсурд? Только на первый взгляд.
Предположим, что один спекулянт, заплатив другому вознаграждение (для простоты не будем уточнять размер суммы), приобрел на девять месяцев право купить акции компании «Мишлен» по 1260 фр. за штуку или, наоборот, продать их по 1050 фр. Возможно, в этот период курс акций по кассовым биржевым сделкам превысит 1260 фр. Тогда уплатившему аванс выгодно использовать свое право на покупку акций, чтобы тут же их перепродать, например, по 1400 фр. Но, допустим, цена сильно упадет. Прямой резон первому спекулянту по стеллажной сделке продать акции и получить за каждую по 1050 фр., уплатив лишь 1000 или 900 фр.
В стеллажной сделке спекулятивный характер биржевой торговли наиболее очевиден: его участникам наплевать на акции, им совершенно безразлично, что с ними делать, — покупать или продавать, был бы навар!
Во многих странах используются только кассовые сделки. В частности, в США закон запрещает срочные сделки.
Внешне кассовые сделки выглядят совершенно благопристойными, но и они служат спекуляции. Об этом можно судить по коэффициенту оборачиваемости акций, т. е. по отношению курсовой стоимости акций, проданных в течение года на бирже, к курсовой стоимости всех акций, допущенных на эту биржу. Очевидно, что, чем сильнее спекуляция, тем больше коэффициент оборачиваемости. Так, в 1971–1973 гг. коэффициент оборачиваемости на Лондонской бирже оказался сравнительно низким — 0,07, хотя здесь заключаются только срочные сделки. На биржах Бельгии и Франции, которые допускают как срочные, так и кассовые сделки, коэффициент соответственно был выше: 0, 11 и 0,20. В то же время в США, несмотря на официальный запрет срочных сделок, коэффициент оборачиваемости поднялся до 0,20 на Нью-Йоркской фондовой бирже и до 0,35 — на Американской. А в Японии, где срочные сделки хотя и разрешены, но гораздо большее распространение имеют кассовые, этот показатель достиг даже 0,56. Широкий размах спекуляции на биржах, использующих кассовые сделки, объясняется, в частности, тем, что различными уловками биржевики практически превращают их в срочные. Это хорошо видно на примере США.
Американские спекулянты точно следуют требованиям закона, запрещающего срочные операции, и передают покупателям ценные бумаги немедленно — как это положено при кассовых сделках. Правда, зачастую это не собственные бумаги, а полученные взаймы. Поскольку акции, как и деньги, не пахнут, покупателю совершенно безразлично, получает ли он от продавца его акцию № 111111 или взятую взаймы № 111112. Расплата заемными акциями ведет к тому, что кассовая сделка фактически превращается в срочную.
Например, спекулянт, продавший за 25 долл. акцию, которой у него не было, просит ее у владельца таких акций (на практике — биржевого брокера) взаймы. Когда через месяц понадобится возвращать акцию, может статься, что на бирже в это время ей цена 23 долл. Спекулянт зарабатывает 2 долл. Если же курс к моменту расплаты поднимется до 30 долл., спекулянт потеряет 5 долл.
Выгоду из курсовых различий спекулянты извлекают не только во времени, но и в пространстве. Это возможно потому, что торговля некоторыми ценными бумагами ведется сразу в нескольких странах. Причем курсы на разных биржах нередко расходятся. Случается, что акции какой-то международной монополии идут по 5 долл. на биржах Нью-Йорка и по 5,50 долл. на Парижской бирже (здесь курс будет выражен во французской валюте, но пересчитать его в доллары — минутное дело). Осведомленный финансист может воспользоваться разницей в ценах и дать указание биржевикам купить для него 1000 акций в Нью-Йорке и тут же продать их в Париже. Эта предельно простая операция даст прибыли 500 долл. Такие взаимно погашающие сделки называются арбитражными.
Порой заметная курсовая разница между биржами существует сравнительно долго, но иногда — всего несколько часов. Поэтому арбитражер должен действовать молниеносно. Современные средства связи и организация биржевой торговли позволяют это. Так, в США от получения брокером распоряжения клиента до выполнения его на Нью-Йоркской фондовой бирже проходит всего 3 минуты.
Биржевая спекуляция приносит солидные доходы заправилам большого бизнеса. Зная положение дел в своей корпорации, ее руководители почти безошибочно предвидят динамику курсов бумаг и совершают масштабные финансовые операции, не подвергая свой кошелек риску. Так, если они знают, что по годовому балансу корпорации будет выведен убыток, то на бирже они поведут себя «медведями», так как курс акций после публикации баланса обязательно упадет. Наоборот, если предполагается небывалая прибыль, то они смело сыграют на повышении. Ведь цена акций непременно подскочит.