Я могу отрицать это сколько угодно, но она - особенная.
Как бы мне ни было неприятно это признавать, но столь ценные вещи нужно защищать, и, если Дэир не доверяет мне рядом с ней, это должно что-то значить. Может быть, я действительно представляю для нее угрозу. Возможно, лучше держаться подальше, даже если мне этого не хочется.
— Черт. — конфликт внутри сводит меня с ума.
Я повернулся и направился к автобусу, наполовину ожидая, что меня не пустят, но Дэир никогда не был таким мелочным. Он может быть зол, но я гораздо злее, чем он.
Эмрис развалился на диване с книгой, когда я вошел. Он даже не снял свою маску или медный костюм, но для него это было нормально. Если бы у меня было лицо, как у него, я бы тоже его скрывал.
Тобиас сидел за крошечным кухонным столом, поедая китайскую еду, его черная маска лежала рядом. Его кожа была испещрена синими и пурпурными пятнами, словно испортившаяся галактика, и его чёрные глаза на мгновение встретились с моими, прежде чем он снова сосредоточился на еде.
— Рад тебя видеть, — проворчал я, проходя мимо к спальне в конце. Дэир лежал на нижней койке слева, сняв маску и обнажив свою ярко-красную кожу. Он не обратил на меня внимания, когда я подошел к шкафу рядом с нашими койками и взял полотенце.
Нужно принять душ, подумал я.
Подрочить... или нет.
Я усмехнулся и повернулся к нему спиной, направляясь в маленькую ванную. Я скучаю по тем временам, когда мы останавливались в отелях, но некоторые люди становились слишком нервными, когда мы отказывались снимать маски в вестибюле, так что мы перестали пытаться. Кроме того, гастрольный автобус - не так уж и плох. В нем мы можем уединиться и есть все необходимое. Мы привыкли к гораздо худшим условиям в аду, так что это был настоящий апгрейд.
Снимая костюм и бросая его в сторону, я взглянул на отражение в зеркале. Мои белые волосы были прилипшими ко лбу от пота, а серые глаза почти светились от всей энергии, которую я поглотил сегодня вечером. Я бы не смог поглотить больше, даже если бы попытался.
Я снял брюки, обнажая ещё больше своей алой кожи, испещренной темными отметинами, пересекающимися и образующими узоры на торсе и бедрах. Я шагнул под струю горячей воды, надеясь, что она смоет часть моего беспокойства. Узел в груди, который не проходит, неопределённость, терзающая разум.
Это не помогло.
Давно все не казалось таким сложным, и, если мы не будем осторожны, все вокруг начнет рушиться.
ДЭИР
Мысли Стила в душе сводят меня с ума, особенно когда он думает об Эштон. После того, как он чуть не убил ее и сказал охраннику, что встретится с ней в ее гостиничном номере, я готов задушить его. Мне не нужно слышать, как он ещё и фантазирует о ней.
Я сжимаю зубы, желая заткнуть уши, чтобы не слышать его, но это так не работает. Чтобы отключить нашу связь, мне пришлось бы раздробить свой череп, а когда мы возродимся в аду, я, наверное, буду вынужден слушать его жалобы вечно.
Засранец.
Обычно мы не отходим далеко друг от друга, учитывая нашу общую жизненную силу. Если один из нас ранен, страдаем оба. Если один умрет, умрет и другой. Проще защищать нашу жизнь, если мы находимся в одном месте, но сейчас я не хочу его видеть. Впервые с рождения — я уже потерял счёт, сколько веков прошло — я хочу побыть один. Я хочу исчезнуть, и сейчас, наверное, мой единственный шанс на это.
Я резко встаю, чуть не ударившись рогами о верхнюю койку, хватаю свою маску и стремительно направляюсь через комнату. Мои рога исчезают, когда я прохожу мимо Тобиаса на кухне, глаза устремлены к передней части автобуса. Стил, вероятно, слишком занят своими мыслями, чтобы заметить мои движения, но я не собираюсь рисковать. Мне не нужно, чтобы он следовал за мной.
— Надолго уходишь? — тихо спросил Эмрис, его маска приподнялась в мою сторону, когда я надел свою.
— На некоторое время, — признался я, удостоверившись, что блестящий костюм закрывает всю мою кожу. — Я вернусь.
Он больше ничего не сказал, но я чувствовал тяжесть его взгляда, когда направился к двери. Они никогда не видели нас со Стилом врозь. Они даже насмехались над этим. Он и Тобиас, вероятно, так же озадачены, как и я, но у меня нет времени объясняться.
Я выхожу в ночь и начинаю идти, увеличивая расстояние между собой и автобусом. Я иду, пока мысли Стила не исчезают, пока невидимая нить, соединяющая нас, не растворяется полностью. Я не чувствую его и не слышу вовсе. Наконец-то, после столь долгого времени, когда он занимал место в моём сознании, я один.
Это странное ощущение, не уверен, что мне оно нравится после столь долгой привязанности к нему. Важная часть меня, как конечность, отсутствует, оставляя неприятную пустоту, но сейчас не время об этом беспокоиться. Я просто продолжаю двигаться, позволяя мыслям блуждать, размышляя обо всем, что произошло за последние несколько часов.
Как все могло так быстро пойти к чертям?
Все началось с желания остаться с Эштон наедине, а теперь... я не имею представления, что происходит.
Как бы я ни боялся, что она пострадает в процессе, я хочу быть рядом с ней. Я хочу выследить ее, прийти в ее комнату и поговорить с ней, как Стил обещал во время встречи. Как она отнесется к нам, если выяснится, что мы солгали? Если никто из нас не появится, чтобы все объяснить, она просто решит, что мы лжецы. Манипуляторы.
Может, так и лучше.
Если она будет избегать нас, думая, что мы ужасны, это упростит для меня задачу держаться подальше от нее. Возможно. Может быть. Либо это превратится в игру. Я бы хотел увидеть, насколько близко смогу подойти, прежде чем она убежит или оттолкнёт меня.