— Да, — говорю я, немного резче, чем собиралась.
Его губы слегка поджимаются, и через секунду челюсть напрягается. Кивнув, он отталкивается от стены, разворачивается и уходит.
Я бросаю последний сердитый взгляд на блокнот в моих руках, прежде чем закрыть его, и закатываю глаза, пока раздражение кипит внутри. Я собираюсь придумать название группы, хоть убейте меня, но, похоже, за кулисами мне не удается найти вдохновение. Мне нужно встать и размять ноги, немного прогуляться. Я могла бы пойти с Джесси, но знаю, что он бы неправильно это понял. Пусть идёт один, так будет лучше, но это не значит, что я не могу пройтись.
Может быть, я найду вдохновение в другом месте.
Я поднимаюсь с пола, подтягивая чулки, которые начали сползать, и оглядываю свой черный жилет, клетчатую юбку и ботинки на платформе. Все в порядке. Я проверю макияж в ближайшем зеркале, чтобы убедиться, что подводку не нужно подправлять, но в остальном я готова к выходу на сцену.
Выйдя в коридор, противоположный тому, куда ушел Джесси, я брожу по концертной площадке. Она выглядит иначе, чем все остальные места, где мы выступали, но по сути, все то же самое. Павильоны, заполненные гримерками, повсюду патрулирование охраны и суетящиеся съемочные группы. Это суматоха, которая всегда заставляет меня нервничать, но я никогда не устану от этого.
Это то, для чего я была рождена: выступать.
Совсем скоро фанаты начнут заполнять ряды сидений в арене. Большинство из них придут на главное событие - выступление загадочной рок-группы Рэйдж, но многие из них знают и нас. Мы встретили так много новых фанатов на этом туре; я никогда в жизни не подписывала столько дисков. Однажды, если нам повезет, мы тоже будем собирать полные концертные залы. У нас будут группы на разогреве, а звукозаписывающие лейблы будут бороться за право подписать с нами контракт.
А пока я просто рада быть частью этого тура.
Так много групп мечтали бы оказаться на нашем месте, пообщаться с таким международным феноменом, как Рэйдж, и этот факт не остался для меня незамеченным. На самом деле, я использую каждую секунду этого тура по максимуму.
Участники Рэйдж - это нечто иное, окутанное тайной, чего я никак не ожидала. Они никогда не снимают масок, их анонимность - самая священная часть их выступления. Никто даже не знает их имен, кроме вокалиста. Себастьян Алекс уже давно стал известным человеком.
А вот его коллеги по группе, куда более скрытны. Безымянные, безликие боги музыки, которые захватили целое поколение. Невозможно зайти в социальные сети, не наткнувшись на их стильные маски, их музыкальные стримы заставляют старые, более знаменитые группы завидовать. Все в них вызывает мое любопытство, и я не могу перестать думать о том, какие они под этими масками и идеально сшитыми костюмами.
Они обычные люди, как я? Как Джесси? Может, они преступники, скрывающиеся от закона и прячущиеся на виду у властей? Или, может быть, инопланетяне, у которых нет ни носа, ни век, и поэтому они прячут свои лица?
Я смеюсь над этой картиной, вспоминая маски, которые я тщательно запомнила за последние несколько месяцев. Их маски на всей атрибутике в коридорах, и я смотрела все их выступления, делая заметки об их сценическом поведении и взаимодействие с публикой. Чтобы стать лучшим, нужно делать то же, что и они, и я изучила их так тщательно, как только могла, узнав, что сводит их фанатов с ума.
Возможно, именно благодаря моим тщательным исследованиям мы увидели огромный всплеск скачиваний и подписчиков в социальных сетях. Люди даже начали узнавать нас на улице, что больше всего поражает меня. Это совершенно новый уровень славы, о котором я и не мечтала, когда мы создавали Maelstrom.
И это? Это только начало. Ещё пару лет — даже месяцев, если наши цифры будут расти такими темпами — и мы станем непобедимыми.
Нам просто нужно новое название, соответствующее нашей новой популярности...
— Держу пари, если бы мы поменялись местами, никто бы не заметил, — раздаётся чей-то голос, вырывая меня из мыслей.
Я останавливаюсь перед развилкой коридора, вытягиваю шею, пытаясь найти источник голоса. Он глубокий и бархатистый, и по какой-то причине, хотя я и не знаю, почему, по моим рукам пробегают мурашки.
— Пока ты не начал играть, — говорит другой голос, заливаясь смехом. — Ты бы не смог угнаться.
— Да ладно, всего одну песню...
Из-за угла вылетают две фигуры, едва не сбивая меня с ног, и резко останавливаются передо мной. Они высокие и широкоплечие, одеты в идеально скроенные бирюзовые костюмы с мерцающими серебряными галстуками. Мой взгляд медленно поднимается выше и встречает идентичные серебряные маски, усыпанные кристаллами, с короткими дьявольскими рогами. Отверстия для глаз неправдоподобно черны, скрывая любой намек на их лица, но я чувствую тяжесть их взглядов на себе. Они смотрят, наблюдают за мной, возможно, ожидая, что я скажу что-то.
К сожалению, мой язык отказывается работать, оставляя меня безмолвной.
Я знаю точно, кто они, потому что смотрела на них каждую ночь, восхищаясь тем, как безупречно они играют на электро- и бас-гитарах в Рэйдж. Я наблюдала, как они заводят толпу, танцуя по сцене и флиртуя с другими участниками группы и зрителями. Они самоуверенны и игривы, и, черт возьми, толпа их обожает.
— Наша любимая вокалистка, — говорит тот, что слева, его голос обволакивает меня, как бархат.
— Не дай Себастьяну услышать это, — фыркает другой, поворачиваясь ко мне. — Но он прав, ты нам нравишься гораздо больше.
Жар, которому не место на моих щеках, обжигает мое лицо, и я ненавижу то, как сильно мне нравится его комплимент. Я машинально делаю шаг назад, чувствуя, как горло сжимается. Последнее, что мне нужно, — это млеть от одного из этих сексуальных маскированных мужчин... и уж тем более от двоих. Они нужны мне только для изучения и исследования. Ни больше, ни меньше.