— Нет, дело не в этом. — он качает головой. — Хотя, в конце концов, тебе придется помириться с ним.
Я фыркаю, закатывая глаза.
— Маловероятно.
Однако даже сейчас я понимаю, что Эмрис прав. Глупый, чертовски раздражающий момент, но тем не менее. Даже если бы я хотел избегать Дэира до конца своей жизни, я не смог бы надолго оставаться вдали от него. Мы разделяем жизненную силу. Если я хочу защитить свою жизнь, я должен защитить и его жалкую задницу.
Проклятье.
Эмрис не спорит, а просто объясняет плана Тобиаса.
— Вам двоим явно нужно немного пространства. Этот автобус всех душит, — мягко говорит он. Если бы я не был на сто процентов уверен, что он демон, я бы решил, что Эмрис был каким-то другим сверхъестественным существом. Он умеет успокаивать людей, разруливать практически любую ситуацию. Даже сейчас, когда мне хочется несколько раз познакомить лицо брата с кастетом, я чувствую, как его голос ослабляет мою ярость. — Давайте притормозим в следующем городе. Мы можем посмотреть на достопримечательности, или пойти за покупками, или взорвать все к чертовой матери.
Я не могу бороться с ухмылкой, которая появляется на моих губах.
— Взорвать, говоришь? Теперь ты говоришь на моем языке.
— Конечно. — он смеется, его голос звучит уверенно. — Тобиас звонит Себастьяну, но они могут поехать в Даллас. Ники плохо себя чувствует. В любом случае, мы опережаем график на несколько часов, так как ушли раньше. У нас есть время.
Я киваю, не раздумывая, мне уже не терпится слезть с этой чертовой консервной банки на колесах. Никогда в жизни я так сильно не хотел пространства, и, если мы взорвем все к чертовой матери, может быть — надеюсь — Дэир окажется под перекрестным огнем.
— Звучит как план. Думаю, я готов. Не похоже, что могу сделать что-то еще. Я определенно не вернусь туда, где мне придется увидеть самодовольное лицо Дэира. Нет, если только я не собираюсь ударить его чем-нибудь.
— Пойду, скажу остальным. — Эмрис поворачивается к двери, но снова останавливается, прежде чем открыть ее. — Как бы то ни было, Стил, я на твоей стороне.
Затем он ушел.
ЭШТОН
Даже до того, как наши с Лейфом отношения испортились и умерли, я никогда не была преследователем. Если бы я нравилась парню, я бы подождала, пока он сделает первый шаг. Если бы он не сдвинулся с места, я бы не тратила время зря и не теряла сон из-за него. Дело не в том, что я была застенчивой, я просто никогда не чувствовала необходимости выставлять себя напоказ. Итак, тот факт, что я считаю секунды до момента, когда мы отправимся в Даллас, раздражает меня до глубины души.
Ненавижу то, как сильно мне хочется поговорить с близнецами.
Предупреждение Дэира звучит в моей голове, повторяясь, как заезженная пластинка. Мне бы хотелось просто прислушаться к его словам и держаться подальше, но я не могу. Беспокойство давит, заставляя мурашки ползти по коже, сводя меня с ума. Я буду нервничать, пока не увижу их снова.
Дело даже не в том, что я хочу увидеть их снова. По крайней мере, это не главное. Я хочу получить ответы на гору вопросов, которые возникли у меня.
Ответы, не более того.
Хотя я бы не прочь снова оказаться прижатой к стене.
Стону, злясь на себя, в третий раз упаковываю чемодан, прежде чем наконец застегнула его. Ненавижу то, как Дэир прочно внедрился в мои мысли, и неважно, как сильно я стараюсь, но не могу перестать думать о прошлой ночи.
Блять. У меня нет времени на это. Мне нужно сосредоточиться на том, чтобы придумать новое название группы, проработать наш предстоящий ребрендинг и завершить этот тур, не отвлекаясь на двух мужчин, до которых мне нет никакого дела.
— Что ты делаешь, Эштон? — Я внутренне ворчу.
Очевидно, схожу с ума.
Поднять остальных участников группы и заставить их пойти, когда у двоих из них сильное похмелье, само по себе чудо, но я сказала им, что буду ждать их внизу в полдень, чтобы мы могли ехать дальше. Как бы мне ни хотелось отругать их за то, что они пошли на вечеринку, зная, что сегодня у нас долгая поездка, я промолчу.
Чем меньше я жалуюсь, тем быстрее они двигаются. Это было истиной, сколько я себя помню.
Все идет гладко – даже слишком гладко – когда мы выходим из отеля и идем загружать черный грузовой фургон, в котором перевозим наши личные вещи. Я должна была знать, что кто-то помешает моим планам.
Так получилось, что это Джесси.
Он подкрадывается ко мне, когда я открываю заднюю дверь фургона, и предлагает взять мой чемодан.
— Позволь мне помочь тебе, — говорит он, уже потянувшись к сумке.
— Спасибо. — я смотрю, как он играет в тетрис на заднем сиденье фургона, переставляя наш багаж так, чтобы все поместилось идеально. Возможно, у нас не так много места в двух автомобилях, на которых мы катаемся по стране, но мы работаем с тем, что у нас есть.
— Без проблем. — он усмехается мне, берет чемоданы Мика и Зака, расставляя их по местам. Затем он поворачивается ко мне лицом. — Эй, Эш, хочешь поехать со мной в фургоне с оборудованием? Мы можем позволить Заку и Мику забрать багаж с собой.
Вопрос возникает из ниоткуда и застает меня врасплох. Обычно они с Миком таскают оборудование, ничего личного против них обоих, но Зак лучший водитель. Однако проблеск надежды в его глазах останавливает меня, и я осознаю, почему он спрашивает.
Сначала он появился в моей комнате с завтраком. Теперь он хочет ехать со мной наедине девять часов.
Я качаюсь взад и вперед, чувствуя себя неловко. Ясно, что не смогу больше откладывать этот разговор, и мне нужно обломать Джесси, прежде чем он начнет питать еще большие надежды.
Пиздец. Какой ужасный способ начать день.
— Я, кхм… не думаю, что это хорошая идея, Джесси. — мне никогда не удавалось выразить словами то, что я чувствую, особенно когда знаю, что это может задеть чьи-то чувства, и делать это так некрасиво — одна из последних вещей, которые мне когда-либо хотелось делать. Лучше съем целый футляр от гитары, чем заведу этот разговор прямо сейчас. Я подбираю слова, пытаясь найти лучший способ мягко его отшить. — Мы дружим уже много лет, поэтому я надеюсь, что ничего страшного, если я буду с тобой откровенна. Я знаю, что я тебе нравлюсь, и ты шутил, что мы нечто большее, но этого не произойдет. Мне жаль.