Я гоню эти мысли прочь, стараясь сосредоточиться на ее словах.
Клятва молчания. Хотя я понимала, что так и будет, в ее устах это звучит зловеще. Нужно ли мне подписывать соглашение о неразглашении? Или мы будем действовать по системе чести?
Что за чертову информацию я буду хранить?
Вопросы продолжают накапливаться, и с каждой секундой я все больше раздражаюсь. Мне нужны ответы, любые, которые Ники готова дать.
— Итак, эти секреты, которые мне нужно будет хранить, — говорю, ерзая на диване. Я потею, напряжение наконец настигает меня, и я жалею, что отказалась от холодного напитка. Он мог бы помочь. — Я буду хранить их вечно, верно? Даже если решу уйти?
Ники кивает и сдувает прядь волос с лица.
— Да. Нет простого способа избавиться от этого или уйти. Ты можешь уйти, конечно. Никто не будет держать тебя в заложниках, но я бы посоветовала хорошенько подумать, прежде чем принимать решение. Не решай наобум, — говорит она осторожно. — Но я думаю, ты это понимаешь.
Да, понимаю. Наверное, поэтому так хочу получить эту информацию. Я хочу знать, во что ввязываюсь, прежде чем сказать «да», прежде чем взять на себя обязательство хранить секреты, которые могут поставить мою жизнь под угрозу, чтобы убедиться, что это стоит того. Если я решу погрузиться в этот мир и узнать все тайны, которые скрывает Рэйдж, то не хочу оказаться в безвыходном положении, если не смогу справиться с правдой.
Конечно, все не может быть так плохо, если Ники все еще здесь.
— Ты бы сделала это снова? — спрашиваю я. — Если бы могла. Ты бы все равно выбрала Себастьяна? Эту жизнь?
— Сто процентов, — отвечает она без малейшего колебания. — Я буду выбирать его каждый день до конца своей жизни, несмотря на риск, несмотря на последствия. Это помогает?
Я киваю.
— Это определенно полезнее, чем все, что близнецы мне рассказывали.
Она смеется, но смех быстро переходит в зевоту, и я чувствую вину за то, что не даю ей поспать. Возможно, она пыталась уснуть, когда я постучала, а она просто была слишком вежлива, чтобы отказать. В любом случае, время для принятия решения у меня на исходе.
Хочу ли я быть здесь, когда приедут близнецы?
Чем больше я думаю об этом, тем меньше уверенности во мне, но я знаю, что должна принять решение. Наконец, после минуты внутренней паники, я встаю.
— Спасибо большое за разговор, — говорю я, игнорируя озадаченный взгляд Ники. — Думаю, я подожду до утра, чтобы поговорить с ними. Мне нужно многое обдумать.
Кажется, что мой мозг работает вхолостую.
— Пожалуйста. Хочешь, я провожу тебя?
Я качаю головой.
— Нет, все в порядке. Правда, я очень благодарна тебе за помощь.
С легким кивком я направляюсь к двери, но, когда я уже тянусь за ручкой, голос Ники останавливает меня.
— Я знаю, что они немного не в себе, но они хорошие люди, Эштон. У хороших людей есть темные секреты, но разве у всех нас таких нет?
Глава 16
СТИЛ
Я почти уверен, что оказаться в ловушке автобуса, в то время как мой близнец мечтает о том, что он хочет сделать с Эштон, — это моя личная версия ада.
Это о чем-то говорит, учитывая, что я побывал в аду, и это было далеко не так невыносимо.
После перекуса и еще нескольких часов в дороге Эмрис наконец одолжил мне свои наушники, чтобы я мог послушать музыку. Отчаявшись спастись, я попробовал все, от техно до дэт-метала, на максимальной громкости, пытаясь заглушить все нежелательные мысли.
Это сработало… в некоторой степени.
Как только мы приезжаем на концертную площадку, я выхожу из автобуса, намереваясь держаться как можно дальше от него. Быть взаперти часами напролет, когда я не могу отгородиться от отвратительных мыслей Дэира, достаточно тяжело, но я должен был следить за ним все время, и стоило мне только вспомнить, как за моей спиной он отправился к Эштон, мои глаза застилает красной пеленой…
Не знаю, что нужно сделать, чтобы не заострять на этом внимание. Если бы мы только могли забыть об этом. Но я был бы совершенно счастлив, если бы он исчез до нашего следующего выступления. Я бы задушил его во сне, если бы знал, что меня не отправят обратно в ад вместе с ним.
Я даже не думал о том, куда иду— я слишком взволнован, чтобы сосредоточиться на чем-то другом, кроме ходьбы, — когда мое внимание привлекает мимолетный запах. Он легкий, сладкий, цветочный… знакомый. Резко останавливаясь, вдыхаю, закрывая глаза и сосредотачиваясь на шепоте энергии, висящем в воздухе вокруг меня.
Эштон.
Мои глаза снова распахиваются, и я оглядываюсь вокруг в поисках ее следов на тускло освещенной парковке. Не получается, но я опять сосредотачиваюсь на запахе и ее энергии, делаю медленные шаги, следуя по слабому шлейфу. Он ведет меня к автобусу Себастьяна, и мой пульс учащается, когда я приближаюсь. Ее запах сильнее, яснее.
Я тянусь к двери, провожу пальцами по блестящему металлу и чувствую ее, остатки ее энергии почти осязаемы. Она определенно была здесь.
Внутри горит свет, поэтому я знаю, что Себастьян и Ники еще не спят, и мне не жаль, что я стучу костяшками пальцев по металлу. Несколько секунд спустя дверь распахивается, меня приветствует лицо Себастьяна в маске вместе с более сильным дуновением безошибочного запаха Эштон.
— Что-то случилось?— спрашивает он, глядя на меня сверху вниз.
На нем темные брюки и рубашка с длинными рукавами, похожая на те, что носят большинство из нас, когда мы не в костюмах, и его аура мрачно растекается в воздухе вокруг него. Однако я сосредоточен на другом и слишком занят, чтобы думать о том, насколько я не вовремя.
— Где она?
Я глубоко вдыхаю, чтобы насладиться затяжным намеком на ее аромат. — Где Эштон?
— Ее здесь нет, — рявкает Себастьян низким голосом. — Будь тише. Ники только что уснула.