Когда я оборачиваюсь, он стоит посреди комнаты и смотрит прямо на меня, и мое сердце странно трепещет.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, наконец обретя голос.
Он тихо посмеивается под маской. — Я здесь, чтобы дать тебе ответы на все, что вы хочешь знать.
Я пристально смотрю на него, отказываясь выходить из маленького коридора.
—Действительно?
Он медленно кивает.
— Просто так?
Должен быть подвох. Ничто не дается так просто, особенно после того, насколько много я переживала по этому поводу. После всех проблем, через которые мне пришлось пройти, чтобы поговорить с ними, но не получить реального ответа, предложение Стила меня тревожит.
То, что он просто появился и внезапно захотел ответить на все мои вопросы, кажется странным. Что-то не так, и моя интуиция подсказывает о плохом, у меня скручивает желудок, а кожу неприятно покалывает. Он должен хотеть чего-то взамен.
— Просто так, — повторяет он, не двигаясь с места, к которому прирос. — У меня есть только одно условие.
Вот в чем загвоздка.
Я поджимаю губы и слегка прищуриваюсь, размышляя о том, что он мог бы хотеть взамен. — Какое условие?
Прежде чем он отвечает, проходит пауза, которая, кажется, затянулась навсегда.
— Я хочу тебя.
Глава 17
ЭШТОН
Я несколько раз моргаю, пытаясь осмыслить его слова. Я определенно плохо его расслышала.
— Прошу прощения?
Я выгибаю бровь.
— Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать, — продолжает Стил, делая шаг ближе, а затем еще один. — Я отвечу на любой твой вопрос. Мой брат, возможно, не думает, что ты справишься с правдой, но я в тебя верю. Взамен я хочу, чтобы ты подчинилась мне.
— П-подчинилась?
Жар одновременно разливается по моим щекам и скапливается между бедрами. Я поражена абсурдностью этого условия, респектабельной стороной моего желания вызвать охрану и выпроводить его из отеля.
Но другая часть меня умоляет принять его предложение, мое тело воспламеняется при мысли о том, что я встану перед ним на колени. Снимет ли он тогда маску? Или он будет в ней, наклоняя меня и трахая до тех пор, пока я не закричу в матрас?
Я прерывисто выдыхаю, смущаясь, что даже подумала об этом.
— Этого не произойдет сегодня вечером, — говорит он, останавливаясь прямо передо мной. Его близость заставляет мою киску пульсировать сильнее, и она отчаянно ноет, умоляя меня принять его предложение. Предательница.
— Одна ночь, чтобы увидеть тебя, почувствовать тебя, попробовать тебя, сделать тебя моей. Ты подчинишься мне, поклянешься хранить молчание, и я расскажу тебе все, что тебе нужно знать. Это мое условие.
Он тянется к моей талии и притягивает меня к себе так быстро, что у меня почти перехватывает дыхание. Ощущая то, как он прижимается всем телом ко мне, заставляет мой разум кружиться, а внизу живота возникает боль. Мое тело жаждет его, и все, что он готов мне дать, этого нельзя отрицать.
Но могу ли я согласиться на его предложение?
Он глубоко вдыхает, тихое рычание раздается в его груди, и мои колени подгибаются. Если бы он не держал меня, я бы упала.
— Ты вкусно пахнешь, маленькая куколка, — говорит он, поднимая другую руку и обхватывая мою шею сзади. — Я могу только представить, насколько чертовски хороша ты на вкус.
Христос.
В комнате невыносимо жарко. Каждый дюйм моего тела горит, кожу покалывает, пока я пытаюсь дышать. Стил поглощает все пространство, заглушая все вокруг, и все, что я могу сделать, это беспомощно смотреть в глазницы его маски. Черт, как бы мне хотелось, чтобы он просто снял маску и позволил мне увидеть свое лицо.
Черт возьми, как бы мне хотелось, чтобы Дэир тоже был здесь.
— Хорошо, — шепчу я, стараясь сохранять голос ровным. — Но сними маску. Если мы собираемся поговорить, а я собираюсь дать тебе то, что ты просишь, я хочу видеть твое лицо.
У него вырывается мрачный смешок, и, к моему разочарованию, он качает головой.
— Нет, пока я не раскрою эту тайну. Ты поклянешься мне в преданности, пообещав сохранить в секрете все, что я собираюсь тебе показать. Если кто-нибудь узнает, даже твои товарищи по группе, все может закончиться ужасно для нас обоих.
Я колеблюсь, нервничая из-за серьезности его тона, но это не меняет моего мнения.
Я хочу этого. Всего этого. Всего его.
— Хорошо. Клянусь, — говорю я, не зная, что еще он хочет услышать.
Но он снова качает головой.
— Повторяй за мной. Клянусь рекой Стикс…
Река Стикс? Неужели этот человек потерял рассудок? Или он пытается не обращать внимания на серьезность ситуации? Звучит смешно, независимо от причин.
— Ты шутишь, — смеюсь я.
— Едва ли. — его тон суров и на этот раз лишен всякого юмора. — Скажи это.
Я делаю паузу, прекрасно ощущая прикосновение его рук на себе. Рука на моей шеей скользит ниже, танцуя по моей груди, а затем скользит вокруг моей талии. Он не двигается, стоит неподвижно и ждет.
Понимая, что ничего не добьюсь, пока не подчинюсь, я вздыхаю и повторяю слова вслух.
— ...моя душа, преданность и верность…
Этот человек явно более невменяем, чем я думала поначалу, и до сих пор не могу решить, разыгрывает он меня или нет. Это должно быть какая-то шутка. Невозможно, чтобы он так серьезно относился к обещанию, но я, тем не менее, повторяю эти слова.
Может быть, для него это какая-то странная извращенность? Или он увлекся контролем или… ролевой игры?
— … тебе, Таннамог.
Я замираю, когда слышу это имя, мои внутренности скручиваются от тревожного чувства. Имя странное, не похожее ни на что, что я слышала раньше. Звучит мрачно, тяжело… опасно. Я ошеломлена, не знаю, как реагировать, но убеждаю себя, что реагирую слишком остро. Я подавляю нервное чувство в животе, игнорируя тихий голос в голове, говорящий мне бежать, и повторяю слова.