По крайней мере, собираюсь это сделать, пока ее острые ногти не процарапают мою спину настолько сильно, что пойдет кровь, и мне придется бороться, чтобы мои когти не появились инстинктивно.
— Осторожно, куколка, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. — Ты же не хочешь, чтобы тебе причинили боль?
Озорная ухмылка, которая кривит ее губы, заставляет мои члены дергаться в предвкушении, и ее слова почти заставляют меня впасть в безумие.
—Мне нравится боль.
Я наклоняю голову и поднимаю брови, борясь с желанием доказать ее неправоту. Она проверяет меня, нажимает на каждую из моих кнопок, и гори оно все огнем, если это не работает.
Но если она этого хочет…
— Ты пожалеешь об этом. — Я посмеиваюсь и быстрым движением переворачиваю ее, обнажая ее идеальную задницу. Затем я поднимаю ее на колени и встаю, прижимая свой верхний член к ее гладкому входу.
Наверное, мне стоит заткнуть ей рот своей магией. В конце концов, нам нужно снизить уровень шума. Звонить руководству, потому что соседи обеспокоены суматохой, — не лучшая идея, особенно если учесть, что я отказался от всей своей маскировки и теперь предстаю во всей своей адской красе, но, черт возьми, неужели я не хочу услышать ее крик? Я хочу наслаждаться каждым хныканьем, каждым криком, каждым словом, срывающимся с ее губ.
Мысль о том, как она задыхается и умоляет меня трахнуть ее посильнее, заставляет меня толкнуться бедрами вперед и уткнуться в нее. Она кричит, ее дырочка сжимает меня сильнее, чем когда-либо прежде, но я не позволяю этому замедлить меня.
Если она хочет боли, я дам ей ее, а за ней последует большее удовольствие, чем она могла себе представить.
Я толкаюсь в нее, двигая бедрами в устойчивом ритме, пока она сжимает в кулаки одеяло. Шлепки наших соединяющихся тел эхом разносятся по комнате, сопровождаемые восхитительным хныканьем Эштон.
— Ты так идеально принимаешь мой член, — говорю я, шлепая рукой по ее ягодице.
Она снова вскрикивает, и ее киска сжимается вокруг меня, заставляя меня ругаться себе под нос. Я хватаю ее за бедра, притягиваю обратно к себе, ускоряя темп, и через секунду она кончает. Она отчаянно хватается за одеяло, пока ее сотрясает оргазм, ее бедра прижимаются ко мне, а киска пульсирует и сжимает меня сильнее.
Ебать.
Если она продолжит в том же духе, я кончу еще до того, как введу в нее свой второй член.
— Хорошая девочка, — хвалю я, потирая рукой изгиб ее задницы. — Ты так идеально подходишь мне, куколка. Я не могу не задаться вопросом, как ты кончишь с двумя членами вместо одного.
— Двумя?— задыхается она, глядя на меня широко раскрытыми глазами. — Я… ты не можешь… они не поместятся.
Я вытаскиваю из нее свой твердый член, любуясь соками, которое сразу после этого вытекают из ее киски, и уверенно ухмыляюсь.
— О, все будет в порядке, — уверяю я ее, уже меняя положение. Она пытается уползти, но я хватаю ее за бедра, чтобы удержать на месте. — Я буду двигаться медленно, куколка. Доверься мне.
— Довериться тебе?
Она смеется. — Ты обманом заключил со мной какую-то сделку применяя какую-то демоническую силу и ожидаешь, что я тебе поверю?
— Да.
Я просовываю два пальца в ее киску, медленно поглаживая , пока она снова не захнычет, прежде чем позаимствовать смазку для ее тугой задницы.
Она права. Ей будет тяжело принять меня.
Но будь я проклят, даже больше, чем сейчас, если хотя бы не попытаюсь.
— Я же говорил тебе, что собираюсь трахнуть все твои дырочки, — говорю я, прижимая один член к ее мокрой киске, а другой — к ее заднице. — Не могу дождаться, чтобы увидеть, как ты выглядишь наполненная моими членами.
Она открывает рот, чтобы возразить, но я медленно толкаюсь бедрами вперед, покачиваю ими вперед и назад, в то время как головка моего члена растягивает ее задницу. Ее слова замирают и вместо этого превращаются в устойчивый стон. Я трахаю ее медленно, дюйм за дюймом погружая свои члены в нее, пока не оказываюсь в ней по самые яйца.
То, как она сжимает меня, не сравнится ни с чем, что я когда-либо чувствовал раньше. Такая тугая, такая идеальная.
— Блять, — стону я, оттягивая ее назад и снова прижимаясь к ней, наслаждаясь тем, как она растягивается, чтобы принимять меня. — Я не думаю, что когда-либо видел что-то настолько идеальное. Ты ощущаешься чертовски хорошо.
Я медленно ускоряю темп, трахая ее, пока из нее вырываются крошечные, восхитительные звуки, а мышцы внизу моего живота не начинают напрягаться. Я собираюсь кончить сильнее, чем когда-либо прежде, наполняя ее каждой каплей своей спермы.
Наклонившись к ней, я обхватываю рукой ее горло и поднимаю ее так, чтобы мои губы касались ее уха, когда я вхожу в нее.
— Ты кончишь со мной, — говорю я, сжимая ее шею и любуясь тем, как у нее сбивается дыхание. — Хочу, чтобы ты пропитала меня своими соками, пока я наполняю тебя своей спермой, понимаешь?
Она кивает, и я ускоряю темп, стону от того, как она сжимается вокруг меня.
— Я близко, — шепчет она. — Так близко. Пожалуйста, пожалуйста…
Я врезаюсь в нее сильнее, сила моих толчков раскачивает кровать под нами, и Эштон вскрикивает при каждом ударе. Чем быстрее я двигаю бедрами вперед, тем громче становятся ее звуки, а киска сжимается так сильно, что я вижу звезды.
— Черт, черт, — задыхаюсь я ей на ухо. —Кончай вместе со мной, куколка. Сейчас.
Она подчиняется, кричит, когда ее мышцы дергаются в конвульсиях вокруг моих членов, а я выкрикиваю свое собственное облегчение. Мои члены дергаются, когда я проливаю в нее все больше и больше спермы, заполняя обе ее дырочки каждой каплей себя.
Задыхаясь и дрожа, я осторожно выхожу из нее и падаю на кровать рядом с ней, прижимая ее к своей груди до того, как она успевает возразить. Я смотрю в потолок, тяжело дыша, прежде чем мои глаза закрываются, и я теряюсь в звуке сердцебиения Эштон.