— Ты… для меня. Никакого другого мужчины. Только я. А я… для тебя. Это мое «я люблю тебя». Это мои слова из израненной души. Это не заимствованные слова, а слова из моего полного сердца, и только моего сердца.
Талия рыдала, когда я наклонился, чтобы поцеловать ее мягкие, влажные губы, повторяя:
— Ты… для меня, ты… для меня… — Затем Талия взяла мое лицо и прошептала в ответ:
— Я… для тебя, Заал… вечно. Я навсегда… для тебя…
Удары продолжали сыпаться, а я продолжал прокручивать в голове заветные воспоминания. Затем он остановился. Я открыл глаза и увидел свою грудь, которая была в крови от следов ударов цепью. Джахуа стоял передо мной, весь в поту и задыхался. Его темные глаза горели яростью. Я знал, что это оттого, что я не реагировал.
Я не стану. Когда он забрал меня от Талии, я умер внутри. Я никогда не доставлю ему удовольствия видеть меня ослабленным его рукой. Я буду сопротивляться, пока могу.
Джахуа бросил цепь на землю. Я смотрел, как он вытирает вспотевший лоб, потом увидел, что дверь открылась.
Каждый мускул напрягся, когда вошел человек в белом халате. Мое сердце забилось быстрее, когда я увидел иглу в его руке. Мое тело содрогнулось. Холодный пот выступил на моем теле. Как будто мое тело помнило, что сейчас произойдет.
Джахуа указал на меня и отдал приказ:
— Сделай это. Чем скорее псина будет под наркотой, тем лучше. Мне нужно, чтобы он убивал. Мне нужно, чтобы он делал все, что я прикажу, не слыша его гребаного голоса.
Я забился в цепях, когда человек подошел ближе. Я рычал и ревел, когда он щелкнул иглой. Цепи становились все туже. Мои руки дрожали от напряжения.
Как только мужчина приставил иглу к моей руке, в коридоре раздались выстрелы.
Джахуа щелкнул пальцами охраннику, и тот выбежал из комнаты, держа оружие наготове.
Мои руки сжались в кулаки. Я уставился на дверь. Мое сердце заколотилось, когда звуки криков достигли моих ушей. Джахуа потянулся за пистолетом. Он поспешил в дальний конец комнаты. Человек в белом халате уронил иглу на пол, и стеклянная бутылка с жидкостью разбилась об пол.
Грохот и звук отскакивающих от стен пуль затопили коридор сразу за дверью. Я потянул цепи и зарычал. Я орал и орал, желая, чтобы бой пришел в эту комнату.
Я искал Джахуа. Его глаза встретились с моими. Я скривил губы и увидел, как кровь отхлынула от его лица. Мой взгляд был обещанием. Обещанием, что когда я освобожусь, его жизнь будет моей.
Я убью его. Я взглянул на мужчину в белом халате, который забился в угол комнаты. Я убью их всех.
Джахуа направил пистолет в мою сторону. Я видел на его лице решимость убить меня. Я сильнее натянул цепи, используя ноги как опору. Мне нужно было освободиться.
Мне нужно было убить. Я не мог упустить свой шанс убить ублюдка.
Я хотел отомстить.
Я хотел, чтобы его кровь была на моих руках, как кровь моей семьи на его.
Как только он снял пистолет с предохранителя, за дверью раздался быстрый выстрел. Джахуа выронил пистолет, и дверь распахнулась. Я улыбнулся. Я улыбнулся, наблюдая, как он жалостливо тянется за пистолетом.
В комнату ввалились мужчины. Я пытался узнать их, но все они были одеты в черное, держали винтовки перед лицом и целились прямо в Джахуа.
— Мой! — прогремел я, заставив некоторых из них отвести свое внимание в мою сторону. — Он мой! — прорычал я, как раз, когда в комнату вошел еще один человек, в капюшоне, с окровавленных пальцев которого капала кровь.
Затем он повернулся ко мне, и я расслабился.
Лука.
Двинувшись вперед, Лука откинул капюшон и встретился со мной взглядом. Он повернулся к одному из охранников.
— Спусти его нахрен!
Ко мне подбежал охранник. Вытащив что-то из кармана, он пытался открыть замок.
Цепи натянули мне руки, но мой взгляд оставался на одном человеке. В комнате был мужчина. Один человек, которому нужно умереть. Медленно. Больно. От моих рук.
Звук открывающихся кандалов ударил мне в уши, и одна из моих рук освободилась.
Обжигающий огонь хлынул через мои руки, и кровь заструилась по моим конечностям.
Затем вскрыли второй замок. Теперь обе мои руки были свободны.
Размяв шею, я встряхнул руками. Цепи, которые сковывали меня большую часть моей жизни, упали на пол. Я уставился на груду металла на земле. Моя грудь сжалась. Я был свободен.
Мои глаза уставились на Джахуа.
Я был почти свободен.
Лука проследил за моим взглядом и шагнул вперед, высоко подняв кулак. Протянув руку, я схватил его за запястье и резко остановил. Глаза Луки встретились с моими. Я покачал головой и прорычал: