А Марико. Все вернулось на круги своя. Что должно случиться, того не миновать. Рип впервые с удивлением отметил в себе фаталистические настроения.
Он снова предатель, и никакие уговоры не заставят принцессу второй раз поверить его рассказу, тем более что теперь это правда. Он убийца ее отца. Последний месяц он убеждал себя и окружающих в обратном, однако и этот очередной мыльный пузырь радужной надежды лопнул, не оставив после себя даже мокрых брызг на полу. Тень учителя, которого Винклер даже не помнит, будет вечно стоять между ними, и он первый не сможет пройти сквозь нее. Единственный, кто остался в выигрыше от всей этой истории, попахивающей мелодраматизмом (что ж делать, если жизнь такова), был Ябу… Теперь Рип был уверен, юноша добьется своего.
Лишь одного Винклер мог пожелать молодым — счастья, чтобы Марико скорее забыла его, а он сам никогда не сможет забыть принцессу. И было много больнее от того, что и принцесса, он знал это, любила его…
На следующее утро его разбудил аромат того самого необычного напитка, опробованного вчера с генералом…
— Вставай, соня, — проворковал над ухом голос жены.
Рип разлепил глаза. Солнечный свет проникал через высокие окна в спальню, ярко освещая ее. Перед ним стояла и держала небольшой поднос с напитком Надя. Как дорого он отдал бы раньше за такую картину, а впрочем, ведь это реальность. И рядом с ним прекрасная девушка. Семейная идиллия началась.
— Пахнет приятно, — произнес Рип, сладко потягиваясь и присаживаясь на своем месте. И он, и она исполняли роли любящих и заботливых супругов, у которых все хорошо и нет никаких проблем. Надя начала эту игру, а Винклер не видел причин не поддержать. Все кончено, ни от кого не нужно убегать, прятаться, никого убивать, он свободен, богат, у него красивая жена и бессрочный отпуск. Чего еще надобно…
— Это тий, — пояснила девушка, — тонизирующий напиток. Его готовят из какого-то грибка на Луни. Там племя дикарей, и он у них священный. Совсем недавно начался экспорт, ужасно дорогой и ужасно модныйо Правда прелесть?
Рип отхлебнул из чашки пряное питье:
— Правда.
— Ну хорошо, допивай свой тий, а потом марш умываться. У меня скоро завтрак подоспеет.
— М-м-м, а что ты готовишь?
— Увидишь, — хитро улыбнулась Надя, — это сюрприз, может, и вспомнишь чего. — И, виляя бедрами, девушка бодрым шагом направилась из спальни.
Только тут Рип заметил, что на ней был надет легкий и очень короткий халатик, предъявляющий во всю длину и даже немного выше загорелые стройные ноги жены. Рип не без удовольствия проводил взглядом эту картину. Он понимал, Надя далеко не случайно выбрала такой гардероб.
Итак, с сегодняшнего утра он решил наслаждаться жизнью. Винклер бодро вскочил с постели, со второго раза нашел ванную и с большим удовольствием принял душ. Затем, немного поблуждав по дому, вышел к столовой.
Девушка уже переоделась. На этот раз на ней сверкало длинное платье из переливающейся материи. Платье плавно облегало ее стройную фигуру, а глубокий вырез открывал соблазнительную ложбинку между двумя упругими грудями.
Рип почувствовал себя немного неловко в своих брюках и тенниске.
— После сверхкороткого халатика ты решила зайти с другой стороны, улцбнулся он, указав глазами на вырез.
Девушка только обворожительно улыбнулась и сделала приглашающий жест к столу.
Рип посмотрел туда и ахнул:
— Яблочный пирог, не может быть!
— Да, да, надеюсь, его вкуса ты не забыл?
Еще когда они встречались, это блюдо было самым любимым для Винклера, а Надя его прекрасно готовила.
Они сели за стол, и Рип принялся увлеченно уплетать кушанье. Как только он доел, как по заказу послышалась трель дверного звонка. Рип встрепенулся:
— Кто это может быть?
Глаза жены опять хитро блеснули:
— Сейчас увидишь, — и она плавной походкой пошла открывать.
После щелчка входной двери застучали шаги, они приблизились и на пороге дома, к изумлению и радости Рипа, предстал… Сэм.
Вот уж кого он не ожидал, но был действительно рад видеть, Рип кинулся к гостю. В первую минуту Сэм растерялся, а затем также обнял Винклера.
Они хлопали друг друга по спине, называли мальчишескими полузабытыми кличками, словом, вели себя как дети. Наконец счастливый Винклер усадил друга на диван.
— Ну давай рассказывай, как жил все эти годы. Сэм внимательно посмотрел на него:
— Ты действительно ничего не помнишь? Рип опустил глаза:
— Ничего. Иногда мне кажется, память возвращается, но я не знаю, что это, всего лишь видение или действительно реальное событие, ну да ладно. Ты как, женился?
— Нет, — Сэм посерьезнел, — пока нет.
— Столько времени так и прожил бобылем?
— Ну что ты, собирался несколько раз, но… ты меня прямо в старики записал, я ведь еще моложе тебя.
— На два месяца.
— Но все же. — Друзья рассмеялись.
Остаток дня они провели в воспоминаниях дней юности, так как это было единственное, что помнил и тот и другой. К тому же для Рипа это происходило совсем недавно.
Постепенно разговор сам собой переключился на тот памятный перелет.
— Ты, говорят, сильно переживал? — тихо спросил Рип.
— Да, — ответил Сэм, — прости меня.
— За что?
Сэм смутился:
— За все, за то, что потом случилось с тобой. Это я виноват.
— Не вини себя, дружище, — Рип похлопал его по плечу, — что было, то прошло, ушедшего не вернешь. В конце концов все же хорошо закончилось.
— Да, — Сэм улыбнулся, — ты прав.
Пришла Надя, она прильнула к Рипу и поцеловала его. Сэм смотрел на них, открыв рот.
— Ладно, бездельники, — шутливо пожурила друзей девушка, — эдак дай вам волю, вы и до следующего дня не наговоритесь. А ну марш в дом; — прикрикнула она, — ужин стынет.
Сэм суетливо поднялся:
— Мне уже пора.
Рип и Надя наперебой принялись уговаривать его остаться, однако юноша был непреклонен:
— Нет, нет, простите меня, но я пойду. Не буду вам мешать.
Рип проводил гостя до ворот.
— Придешь еще? — спросил он.
— Обязательно.
— Знаешь, ты и Надя это единственные родные существа, оставшиеся у меня, единственные, кою я помню, и единственные, кому могу доверять.
Рип крепко пожал руку другу.
Когда Винхлер возвратился в дом, он неожиданно осознало, что Сэм был не такой, не до конца раскованный, что ли. Иногда Рип ловил на себе его странные взгляды, хотя, чего тут удивляться, как еще можно смотреть на потерявшего память. Впрочем может, это всего лишь разыгралось воображение или паранойя.
Надя оторвалась от сервировки стола:
— Все таки ушел?
— Да, а ты не заметила…
— Что не заметила?
— Ничего странного в его поведении.
— Нет, — девушка пожала плечами, — вообще, это ты больше общался с ним, даже обо мне забыл, — с притворными нотками капризности добавила она.
— Ну извини. — Рип улыбнулся, но так и не смог заставить себя обнять жену.
Шосла ужина, они легли спать. На этот раз Рип недолго ворочался. Почти сразу он погрузился в сон.
— …любая часть тела может использоваться для атаки противника, — перед строем ребят расхаживал высокий худой человек, одетый в простой серый костюм, голова, плечи, таз, бедра. Однако чаще всего в качестве оружия используются конечности — руки, ноги. Вы должны уметь мгновенно превратить их в мощное оружие. Существует множество ударных форм верхних и нижних конечностей. Человек наконец-то остановился и стал ликом к строю. — Кулак — восемь основных вариантов использования для ударов: открытая ладонь — четыре варианта, пальцы шесть, предплечья — четыре, локоть — четыре, колено — три, стопы — шесть. Каждый боец использует только часть этих форм в соответствии с характером подготовки и физическими возможностями. Вы же должны в совершенстве владеть всеми…
Комната с человеком в сером поплыла перед глазами, а на ее месте возникла поляна, заросшая низкой густой зеленоватой травой. Они стояли полукругом, Рип и остальные такие же, как он, молодые ребята, а в центре перед ними замер маленький сморщенный старичок с длинной жиденькой белой бородкой. Старик стоял вниз головой, удерживая свое тело… на одном пальце…