— Жестоко звучит, но это так. В сложной игре со временем мы лишь пешки. Как ты знаешь, неизвестно кто создал установку, мы думаем, что прогомианцы, но вполне может статься, что и для них ее возможности были не менее фантастичны, чем для тебя и меня. Может, сидит кто-то наверху и играет нашими жизнями и жизнью принцессы. В таком случае ему наверняка наплевать на твои чувства… — Император жестом остановил уже что-то собирающегося сказать Рипа. — Однако это не значит, что мне, как отцу, менее больно, чем тебе. Несмотря ни на что мы будем бороться, будем искать Марико, даже путая карты могущественному соглядатаю.
— Лучше бы то, что вы сказали, оказалось вымыслом. Неприятно ощущать себя оловянным солдатиком на игрушечном поле боя.
— Знаю. Все это так, не обращай внимания, бредовые идеи старика. Я верю, что человек имеет достаточно воли противостоять кому бы то ни было. Тем более, когда им движет любовь.
— В древности говорили, что боги послали любовь людям как проклятие.
— Но чертовски приятное проклятие. Может, ниспослав ее, боги ошиблись, кстати сказать, не в первый раз. — Император обнял юношу за плечи. — Не бери в голову. У нас позади трудное путешествие, давай сейчас просто отдохнем. Утро вечера мудренее — тоже говорили древние.
— Может, они и здесь ошибались.
— Согласен, не будем ничего принимать на веру, испробуем на себе.
Рип невесело улыбнулся.
— Но есть одна проблема.
— Какая же?
— Сейчас уже утро.
Эйсай, хлопнув дверью, влетел в спальню. Девушка, закинув руки, все еще лежала в кровати. Во сне Оля была особенно прекрасна. Длинные рыжие волосы разметались по подушке, рот слегка приоткрыт, в разрезе не застегнутой до верха рубашки соблазнительно выглядывала упругая грудь.
Эйсай со всей нежностью поцеловал спящую в податливо распахнутые губы. Ресницы Оли затрепетали, она открыла глаза, и сонная пелена сменилась в них радостью. Впрочем, девушка тут же погрустнела.
— Уже уходишь, да?
Эйсай молча улыбнулся.
— Береги себя, — прошептала Оля, погладив его по колючей щеке. — И помни, здесь ждет тебя любящий человек.
Эйсай улыбнулся еще шире.
— Насколько любящий?
— Сильно-пресильно. — Оля обвила его шею руками и прильнула к губам юноши. — Ну как?
— М-м. — Эйсай облизнулся. — Не распробовал.
Девушка замахнулась на него.
— Ах ты…
Эйсай поймал ее руку и прижал к кровати, затем картинно вытянул губы в трубочку и закрыл глаза.
— Доктор, нельзя ли повторить последнюю процедуру.
— Злоупотребление лечением может пагубно сказаться на здоровье.
— Только не на моем и не с тобой. — Эйсай, как был, в одежде, завалился на кровать.
— Сумасшедший. — Оля попыталась спихнуть его. — Как же твой отъезд с императором?
— Ну… — Эйсай посмотрел на часы. — Пять минут у меня еще есть.
— Пять минут! Насколько я помню прошлую ночь, пяти минут для тебя крайне недостаточно.
— Я буду очень стараться. — Эйсай аккуратно запустил руку в вырез рубашки.
— Маньяк! — картинно оттолкнула его Оля.
— Еще какой. — Рука начала нежно гладить то, что находилось в вырезе.
Было видно, что Ольга была тоже не прочь, чтобы он остался, однако девушка настойчиво вытащила его руку.
— Тебе надо идти.
— Да ну их всех. — Эйсай вновь прильнул к ее губам.
— М-м-м, колючий. — Девушка осунулась и провела ладонью по щекам и подбородку. — И когда только успел так зарасти. Ведь еще ночью… — Она осеклась, видя лукавый взгляд Эйсая. — Что такое?
— Я уже вернулся.
— Но как… ведь прошло всего…
— Время пока в нашей власти.
В глазах девушки начало загораться понимание. Затем она расстегнула пуговицу рубашки.
— Тогда что же мы теряем это самое время.
— Я же и хотел… — Договорить Эйсаю не дали, решительно притянув его к себе и закрыв рот поцелуем.
Было около двенадцати пополудни, когда император зашел к себе в кабинет. Несмотря на усталость, вызванную путешествием, после расставания с Рипом Таманэмону так и не удалось заснуть. Сказывался возраст и непокидающие голову мысли о дочери.
Таманэмон подозревал, что и поспешно ретировавшийся Эйсай вряд ли сейчас отдыхает.
В кабинете ничего не изменилось, да и что могло поменяться за один день. Как странно, для окружающих он еще утром находился здесь, в то время как для него прошло около двух суток. Таманэмон прикинул, что с момента похищения Марико истекло уже больше месяца. За все это время, несмотря на старания, они ни на йоту не приблизились к освобождению принцессы.