— Или будущее, — подсказал император.
— Или будущее, чтобы удостовериться, что Тай-Суй действительно стоит на месте.
— Или, если не на месте, то узнать где и запомнить. В принципе, как видишь, не так уж все и сложно.
— Да, но если во время какого-нибудь вояжа случится так, что мне срочно будет нужно вернуться назад или просто унести побыстрее ноги? Не важно, пользовался я таймером возврата или нет. Есть способ активизировать машину и улететь до истечения времени или не добираясь до установки?
— Если такой способ и существует, то мне он неизвестен.
— Значит, всего две возможности. Негусто. А если несчастье, если она меня забросит в жерло вулкана или племя каннибалов, оголодавших после длительного поста. Все, поминай как звали?..
Император ухмыльнулся.
— Издержки несовершенной техники. Совершенства нет. Во всяком случае, будешь осмотрительнее. Мало того, что он может путешествовать во времени, так еще и забирай его из этого времени, чуть ли не по мановению волшебной палочки. Могу помочь советом: если отправляешься без таймера возврата, то все равно установи этот таймер, скажем, на год — дополнительная страховка. Всякое произойти может. Вдруг тебя упекут в тюрьму или на рудники, как ты тогда доберешься до Тай-Суя. А так, пусть через год, но ты гарантированно попадешь домой.
— Обязательно воспользуюсь вашим советом. А сами-то вы много путешествовали?..
— Доктор, что с ним? Надеюсь, ничего серьезного? Это были первые слова, которые услышал Рип.
— Просто ушиб, возможно, небольшое сотрясение. Но не беспокойтесь, организм молодой, он быстро поправится.
Рип открыл глаза. Он лежал, серая полупрозрачная ширма отделяла его от говоривших.
— Спасибо, доктор. Хоть одно хорошее известие за последнее время. Только еще одной жертвы нам недоставало.
— Удалось выяснить хоть что-нибудь?
— Слишком рано. На месте катастрофы работает группа, но…
Катастрофа. Теперь Рип со всей ясностью вспомнил, где он находится.
— Простите, — голос доктора звучал немного смущенно, — это тот самый человек, что размахивал бластером и требовал прекратить полет?
— Да, он.
— И он оказался прав, они погибли.
— Вот это-то меня и беспокоит. Каким образом этот субъект прознал о предстоящей катастрофе? Может, вы поможете, он что-то говорил в бреду?
— Только обычная в таких случаях мало понятная, спутанная речь. Кричал, метался, звал отца, мать, однако, насколько я знаю, ничего, что могло бы заинтересовать вас.
Отец! Мать! Слова болью отдались во всем теле. Болью намного сильнее, нежели физическая боль… Он прилетел сюда спасти их, а в итоге…
Ярко-красный огненный цветок неожиданно со всей ясностью встал перед глазами. Фотографией запечатлелся в мельчайших деталях. Рип моргал, закрывал и открывал веки, но изображение не уходило…
— Что ж, спасибо, доктор, — сказал первый голос. — Как только ваш пациент очнется, сразу же известите меня. Вопросов накопилось более чем достаточно.
Мужчины за ширмой попрощались.
Заторможенный беспамятством мозг Рипа вновь начал работать в прежнем ритме.
Он на Угрюмой. После того как взорвался флайер родителей, он налетел на приборную панель… Это было последнее, что он помнил… Родители! Захотелось застонать, впрочем, стон не мог помочь.
А вот что могло помочь… сердце забилось сильнее… еще не все потеряно. Время в его власти. По какой-то нелепой, невероятной случайности его выбросило не 23 рамадана, как он намечал, а двадцать четвертого. Но можно же вернуться назад и все исправить…
Рип попытался подняться с кровати. В груди заныло, и юноша со стоном опустился обратно. Почти тут же ширма исчезла, и рядом возникло смуглое миловидное личико в белой шапочке.
— Вы что, не надо так напрягаться. Вам еще рано вставать, — прощебетали розовые губки. — Доктор сказал сильный ушиб. Дня два придется полежать…
— Который сейчас час? — прервал девушку Рип.
Пухлая ручка указала на настенные часы напротив кровати.
— Только восемь утра.
— Спасибо (как он их раньше не заметил). У вас есть что-нибудь анестезирующее?
— Так сильно болит? — В голосе звучало профессиональное беспокойство.
— Очень, — поморщился Рип.
На самом деле боль была терпимой, но в ближайшие часы ему не представится возможность отдохнуть, вот тогда анестетик окажется как нельзя кстати.
Пока медсестра ходила за лекарством, Рип прикинул в уме. До прибытия на Угрюмую он установил таймер на двадцать четыре часа. Через сутки Тай-Суй заберет его обратно, в каком бы месте и каком состоянии он ни находился. Когда он прибыл сюда, по-местному было десять часов до полудня. Значит, ему осталось продержаться, вернее пролежаться, всего два часа и по возможности за это время избежать щекотливых вопросов.