— Ах ты… — Руки Ольги лихорадочно шарили в поисках предмета потяжелее и, желательно, покорявее.
Наконец они сомкнулись на холодном пластике рукоятки кувалды.
— Я тебе покажу… — Девушка попыталась оторвать инструмент от пола — у нее мало что получилось. — Да я голову тебе… — Она отпустила рукоятку и в бешенстве сжала кулаки. — Будь ты проклят.
— Зачем же так. Я уже говорил, что в гневе ты особенно прекрасна?
— Представь себе.
— Да? — Эйсай погрустнел. — Старею. Стал повторяться, раньше со мной такого не случалось. Это ты на меня так влияешь.
— Отпусти меня и влиянию конец.
— Не сейчас. — Взгляд Эйсая упал на кувалду, и глаза загорелись азартным блеском. — Как я мог забыть о тебе, моя цыпочка.
Ольга удивилась — она первый раз слышала такое обращение к неодушевленному предмету, и к какому… наверное, он все-таки сошел с ума.
— Красавица, прелестница, очаровашка, цыпленочек… Девушка не могла поверить, что всеми этими эпитетами награждают кусок металла с ручкой.
Отложив бластер, Эйсай взял в руки инструмент.
— Какие мы удобные и… — он поднял ее, — тяжелые. Ольга испуганно наблюдала за его действиями. В голову настойчиво лезли кадры из одного старого фильма, в котором преступник убивал своих жертв подобным молотом. Неужели пленник тоже видел это кино…
Насвистывая веселый мотивчик, Эйсай подошел к диагностическому аппарату.
— Приветик, — остановившись перед ним, радостно поздоровался юноша, помнишь меня? — Он со всего маху обрушил тяжелый молот на корпус машины.
Девушка едва поверила своим глазам.
Раздался страшный грохот, во все стороны полетели искры и разбитые части. По-прежнему насвистывая что-то веселое, Эйсай принялся методично крушить несчастный агрегат.
Девушка, не помня себя от страха, забилась в угол кровати, с ужасом ожидая своей участи.
Наконец, когда закончил, Эйсай повернул к ней раскрасневшееся лицо.
— Видала? — Счастливый, он указал на груду обломков. Тут он заметил состояние Ольги. — Что? Что-то не так?
Девушки хватило лишь на то, чтобы отрицательно помотать головой.
— А-а-а, ты про это. — Эйсай обвел взглядом то, что некогда было диагностическим аппаратом. — Знаешь, когда я лежал на твоем месте, эта штука так достала меня, что я сотни раз рисовал в воображении, как буду крушить, ломать ее, и теперь наконец получил возможность претворить свою мечту в жизнь. Разве не чудесно?
— Ты псих, — обреченно констатировала девушка.
— Но чертовски привлекательный, — согласился Эйсай.
— …полетите туда, вот координаты, — давал последние указания император. — Возьмете специалистов, пусть вытрясут из этих руин все, что только можно. Какая религия, что проповедуют, чему поклоняются, когда возникла и есть ли последователи в других мирах. Одним словом, все. Если потребуется, обратитесь за помощью к капитану Олонэ на Абебе. Старик, похоже, нам все рассказал, но может, что и вспомнит. Предлагайте ему любые деньги, средствами я вас не ограничиваю, меня интересует результат и скорость. Здесь дорог каждый день. Это понятно?
— Да, ваше величество, — кивнул подчиненный.
— Основное, то, что вы должны выяснить в первую очередь, это куда перебрались сторонники этой религии. Найдите планету, астероид, хоть что, где сейчас у них мекка, база или главный храм. Если таких мест несколько, я должен знать их все. С собой возьмете пару военных кораблей, дабы избежать недоразумений с пиратами и прочими охочими до наживы за чужой счет. К тому же сами сектанты, как я слышал, далеко не овцы. И последнее, вы пересечете территорию нескольких государств, будет сделано официальное заявление, что это научная экспедиция, в конце концов, это не так уж далеко от истины. Пока все, если потребуетесь, я вас вызову. Займитесь немедленно, слышите, немедленно, подготовкой экспедиции. Вылет завтра в конце дня. Это все, идите.
— Но, ваше величество, — попытался возразить чиновник, — до завтра осталось не так много времени, учитывая масштабы…
— Сейчас двенадцать часов, — вскинул руку старик, — по-моему, времени вполне достаточно, хотя если вы считаете, что не справитесь, я найду другого, более достойного…
Губы подчиненного сжались. Он был неплохим человеком, расторопным, исполнительным и, что самое главное, глубоко уважал и любил своего императора. Просто сроки, поставленные Таманэмоном, были действительно нереальны.