— Просто Пикник. Еще раз спасибо за ужин.
В голосе преза снова послышались восхищенные нотки.
Пора это прекратить.
— Я провожу тебя до машины, — сказал я твердо. Пик бросил на меня понимающий взгляд, и я понял, что этот человек издевался надо мной.
Снова.
Мудак.
— Иди, мы можем подождать, — сказал Пик, вытаскивая ключи от машины Мари из кармана и бросая их ей. Она вышла из трейлера, а я сразу за ней. Дверь захлопнулась, нас окружил теплый вечерний воздух, и я почувствовал, что расслабляюсь. Иметь дело с Дженсеном было занозой в заднице, но оно того стоило, потому что я планировал чертовски хорошо провести время с его сестрой позже.
Я схватил ее за руку, потянув к столу, повернулся и просунул руки ей подмышки, чтобы усадить ее на край. Она уставилась на меня, быстро моргая, когда я скользнул руками по ее телу, втискивая себя между ее ног и мягко раздвигая ее колени. Затем я наклонился к ней, еще раз вдыхая ее аромат.
Теперь Мари пахла еще лучше, чем раньше, с привкусом свежего хлеба. Я серьезно подумывал о том, чтобы укусить ее за плечо, просто чтобы посмотреть, была ли она на вкус хотя бы вполовину так хороша, как предполагал ее аромат.
— Не думаю, что это хорошая идея, — сказала она дрожащим голосом. Она отстранилась от меня, взглянув в сторону трейлера. — Я хочу сказать, все ведь ждут тебя, не так ли? Я пойду, и мы просто забудем об этом, хорошо?
Я откинулся назад, изучая ее, желая чувствовать себя хотя бы наполовину таким же незатронутым, какой казалась она.
Если она не хотела, чтобы я прикасался к ней, почему она позволила мне обнимать ее вот так?
Это напряжение между нами невероятно. Оно не может быть только с моей стороны. Или может?
Угасающий вечерний свет упал на ее синяк.
Бл*дь.
Может быть, ее дух действительно был полностью сломлен. Я решил проверить ее, будет ли она сопротивляться, хотя бы немного.
— Вот как ты хочешь поиграть, сладкая попка? — спросил я, намеренно поддразнивая ее. Глаза Мари сузились и вспыхнули.
Чертовски сексуально.
— Я тебе не сладкая попка, — огрызнулась она. — Отвали.
«Отвали».
Вот это уже было больше похоже на правду — моя девочка, в конце концов, не совсем сломлена. Я рассмеялся, мне нравилась ее искра, и я хотел видеть ее еще больше. Но это было не все, чего я хотел. Я обхватил ее за талию и притянул к себе. Горячая, гостеприимная мягкость ее киски коснулась моего члена, и это было лучше, чем я мог себе представить, а это о чем-то говорит. Я на секунду закрыл глаза, вращая бедрами и проводя своей длиной вверх и вниз по ее клитору через ткань, все еще предвкушая момент, когда я погружусь в ее сладкую дырочку.
Это было официально.
Мари была самой горячей задницей, которую я когда-либо встречал.
Она ахнула, когда я снова прижался к ней своим членом, на этот раз более сильно. Я наклонился к ней и мягко подул ей в ухо, думая о том, чтобы поцеловать ее. Потом я подумал о той искре гнева в ее глазах — я хотел увидеть это снова. Мари, мягкая и готовая лежать подо мной, была великолепна, но Мари, такая милая и раздраженная, говорящая мне отвалить?
Теперь это по-настоящему меня завело.
— Милая задница. Сладкая. Попка, — тихо прошептал я.
Она укусила меня.
Сильно.
Я отпрыгнул назад, вырывая свое ухо у нее изо рта, задаваясь вопросом, не откусила ли она от него кусок.
Срань господня — она укусила меня.
Струйка теплой жидкости потекла по моей шее. Кровь. Я ничего не мог с собой поделать, я расхохотался, потому что она была крошечной, сердитой и шипела на меня, как мокрая кошка. И сейчас я хотел трахнуть ее больше, чем пять минут назад. Черт возьми... у меня болело ухо. Это был не любовный укус.
Кто эта женщина?
Мари нахмурилась, ее сообщение прозвучало громко и ясно.
— Я понял: руки прочь, — сказал я, качая головой и поднимая руки в знак капитуляции. Мой член, возможно, и не был рад такому повороту событий, но на этот раз мне было совершенно наплевать на то, чего хотел мой член. Мне было слишком весело. —Играй, как тебе нравится. И ты права, у нас дела. Покатайся часок, этого должно хватить.
Мари соскользнула со стола, обогнула меня и побежала к своей маленькой дерьмовой машине. Я последовал за ней, ошеломленно гадая, обладает ли она какой-то магической силой, которая превращает взрослых мужчин в слабаков. Мари открыла дверцу своей машины, но обернулась, чтобы посмотреть на меня, прикусив губу. Я ждал, что, черт возьми, из нее вылетит. После этого укуса я оказался на неизведанной земле. Но, по крайней мере, это было не скучно.
— Хос ведь не твое настоящее имя?
Я улыбнулся.
Вот так-то лучше...
Значит, время игр еще не закончилось.
— Байкерское имя, — ответил я. — Вот как обстоят дела в моем мире. Граждане имеют имена. Мы имеем байкерские имена.
— И что это значит?
— Люди дают их тебе, когда ты начинаешь ездить. Они могут означать все что угодно. Пикник получил свое имя, потому что когда-то выложился по полной, спланировав дерьмовый пикник для суки, которая вила из него узлы. Она ела его еду и пила его бухло, а затем позвонила своему мудаку парню, чтобы он приехал и забрал ее, пока Пикник ходил отлить.
Она нахмурилась.
— Звучит… неприятно. Зачем ему помнить об этом?
— Потому что, когда этот мудак появился, Пикник проломил его головой стол для пикника.
У нее перехватило дыхание, и я увидел нерешительность, написанную на ее лице.
— А Макс?
— Когда он напьется, временами его зрачки расширяются, и он выглядит чертовски сумасшедшим, как Безумный Макс.
— Понятно, — сказала она, взглянув в сторону трейлера. Я ждал, но она держала рот на замке.
Умная девочка.
Но будь я проклят, если бы так легко позволил ей сорваться с крючка.
— Ну, ты разве не спросишь? — между нами повисло молчание, но затем она открыла рот.
— Так почему тебя зовут Хос?
— Потому что я такой же жеребец, — ответил я, не в силах сдержать ухмылку. Она сильно покраснела и нырнула в машину. Мне пришлось отпрыгнуть назад, когда она включила передачу и выехала с подъездной дорожки.
Это было весело.
И странно.
Я все еще хотел трахнуть ее, возможно, сейчас больше, чем раньше. Но этот небольшой обмен — укусы и все такое — это было лучше, чем обычный минет.
Поди разберись.
________
— Все деньги на месте, — сказал я, просматривая список счетов. Я взглянул на Джеффа, который сидел у кухонной стойки и курил маленькую стеклянную трубку. Он перешел от нервозности к обдолбанности за то время, пока я был на улице с Мари. Этого я не предвидел. Пик, должно быть, действительно хотел, чтобы этот засранец заткнулся, потому что обычно он никогда бы не потерпел, чтобы кто-то терял сознание до того, как дело было закончено.
— Конечно, все на месте, — лениво сказал Джефф. — Я уже говорил тебе. Это была просто небольшая ошибка, и я ее исправил. Не понимаю, почему ты так разозлился из-за этого.
— Я разозлился, потому что подумал, что ты воруешь, — ответил я. — А ты знаешь, что случается с людьми, которые воруют в клубе. Нам нужно еще раз повторить правила?
Джефф сделал глубокую затяжку, затем начал кашлять, дым маленькими струйками выходил у него из носа. Он схватил свое пиво и осушил его, прежде чем ответить.
— Тебе не обязательно продолжать угрожать мне. Я знал, во что ввязываюсь. Мы работаем вместе почти два года, и я никогда не обманывал тебя, не так ли? Доверие должно идти с обеих сторон.
Макс хмыкнул, и в кои-то веки я не подумал о том, чтобы попросить его заткнуться.
— Расскажи мне о своей сестре.
Лицо Джеффа посерьезнело, и он отложил трубку.
— Мари через многое прошла, — ответил он. — Ей не нужны новые неприятности, Рипер.
— Кто ее ударил? — спросил я.
— Ее муж, — сказал Джефф. — Всегда ненавидел его. Слава Богу, она бросила его задницу. Она заслуживает немного счастья. Без обид, но я был бы действительно признателен, если бы вы оставили ее в покое.
— Теперь ты указываешь нам, что делать?
Джефф выпрямился, и впервые за год он выглядел почти как человек.
— Она хорошая девушка, Хос, — твердо сказал он. — Она прошла через ад, и наконец свободна, ей не нужен никто новый в ее жизни. Ей нужно развестись и пойти учиться, а затем встретить какого-нибудь хорошего парня с постоянной работой, который будет относиться к ней как к королеве. Отпусти это.