Я вздохнула. Мы с Келли были одного возраста, но иногда мне казалось, что я на десятки лет старше нее. Она по-прежнему жила в подвале дома своей матери и каждые выходные ходила на танцы. Она любила подчеркивать, что симпатичным девушкам не нужны деньги для вечеринок — для этого существуют мужчины. Они будут покупать выпивку. Ну, покупать выпивку и время от времени убивать пауков.
Я предпочитала платить за себя сама, большое спасибо. (А также могла сама убить пауков.)
— Дай мне пять минут, и я приду за ним, — сказала я. — Позволь мне сначала проверить комнату.
— Звучит заманчиво, — сказала она, подмигнув. — Этого времени будет достаточно, чтобы вытянуть из него его номер. Может быть, он свободен, чтобы пойти сегодня вечером с нами? Ты встречаешься со мной в десять, в «Железном коне». На этот раз никаких отговорок.
Мне потребовались все силы, чтобы не закатить глаза. Пять минут спустя я проверила свою комнату, расправила простыни на массажном столе и включила встроенную грелку. На моем шкафчике с припасами весело журчал маленький фонтан, а на полке в углу мерцала свеча.
Готово.
Я нацепила профессиональную улыбку и направилась по коридору к стойке регистрации… и остановилась как вкопанная. Райли Бун сидел на стуле в комнате ожидания, небрежно закинув одну мускулистую ногу на колено, с самодовольной ухмылкой на большом глупом сексуальном лице.
Абсолютно ни за что на свете.
— Давно не виделись, — протянул он. — Как дела, Дарси? Слышал, у тебя ласковые руки. Ласковые, но сильные. Не устаешь и не успокаиваешься, пока не закончишь начатое...
— Ох, — вздохнула я, качая головой. — Келли, он весь твой. Мне не нужно это дерьмо сегодня.
— О, я думаю, что тебе это нужно, — сказал он, пристально глядя на меня. Буни медленно встал и направился ко мне, доминируя в помещении. — У нас есть незаконченное дело.
Я сглотнула, бросив взгляд на кожаный жилет, который он носил. Буни вступил в мотоклуб «Серебряные Ублюдки» сразу после того, как демобилизовался из морской пехоты. Он никогда не был покладистым парнем, но время, проведенное на службе, сделало его жестче. Злее. Смешайте это с его принадлежностью к клубу, и внезапно у вас появился реальный потенциал для страха. . .
Фарелл задолжал деньги МК?
Вероятно.
Дерьмо.
— Ладно, пошли, — сказала я, мой голос дрожал. Когда-то давно он меня не пугал. Времена меняются. — Давай покончим с этим. Третья комната.
Келли нервно откашлялась.
— Я буду здесь. Просто дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, Дарси. На табличке написано, что мы оставляем за собой право отказать в обслуживании. — Она свирепо посмотрела на Буни, напомнив мне, почему я так сильно ее любила. Буни был сексуальным? Безусловно. Но Келли всегда ставила подругу выше симпатичного личика. Не то чтобы он был симпатичным. . . Он был немного слишком грубым для этого. Еще более грубым с тех пор, как сломал нос.
Не обращай внимания на то, как он выглядит! Это плохо кончилось, помнишь?
— Все хорошо, — сказала я ей, хотя была не совсем уверена. — Он будет хорошо себя вести, не так ли, Буни?
Он вздернул подбородок, и я поняла, что он не собирался вести себя хорошо. У меня была идея, почему он пришел ко мне сегодня — это не имело никакого отношения к лечебному массажу.
Черт. Как долго багаж Фарелла будет меня тяготить?
— Пошли, — сказала я ему. — Третья комната налево.
Держа дверь приемной открытой, я жестом пригласила его пройти. Я не видела его по меньшей мере три месяца. Мы иногда сталкивались друг с другом в Каллапе, но я избегала города с тех пор, как ушла от Фарелла.
Моя новая жизнь была здесь, в Кёр-д'Ален, и мне это нравилось.
Буни вошел в дверь и направился по коридору. Я не специально смотрела на его задницу, клянусь. Но когда он проходил мимо меня, я не смогла сдержаться. Его джинсы облегали мощные бедра, баюкая первоклассную задницу, которую я никогда не могла полностью исследовать. Добавьте сюда широкие плечи и ауру контроля, и не было бы на Земле женщины, у которой при виде него не произошла бы спонтанная овуляция.
К сожалению, его сильную широкую спину прикрывал кожаный жилет с черепом и надписью «МК Серебряные Ублюдки», клеймящий его как человека, которого я должна избегать любой ценой.
Все знали, что Серебряные Ублюдки были замешаны в кое-каком сомнительном дерьме — я с детства усвоила, что, когда они приходят в трейлерный парк «поговорить» с кем-нибудь, лучше всего зайти внутрь и притвориться, что ты ничего не видела. Если ты оставляешь их в покое, они не беспокоят тебя. Если Буни сказал, что у нас есть незаконченное дело, это могло означать только одно.
Мой будущий бывший муж, должно быть, должен им гораздо больше денег, чем я предполагала.
Я не должна удивляться. Он проводил большую часть своих дней за азартными играми, и даже Рене не могла продолжать оправдывать его после того, как у них конфисковали машину. Он лгал им так же, как лгал мне. Когда его родные наконец разорвали с ним отношения — к слову, после моего отъезда, — он запаниковал.
Впервые в жизни Фареллу Эвансу пришлось взять на себя полную ответственность за себя, и ему это ни капельки не понравилось.
Не то чтобы меня это волновало. Я была сыта по горло его дерьмом — теперь мне просто нужно было убедить клуб, что мне нечего им предложить. Когда-то давным-давно Буни был моим другом. Может быть, я смогла бы убедить его проявить ко мне милосердие?
Он вошел в мой крошечный массажный кабинет, и я последовала за ним, тихо закрыв за нами дверь. Его присутствие заполнило все пространство. Видеть его здесь было неестественно и неуместно — Буни принадлежал дикой природе или, по крайней мере, такому заведению, в котором в любой момент посиделка могла перерасти в драку. Не маленькой, полутемной комнате с массажным столом и ароматерапевтическими свечами.
Лучше смотреть ему прямо в глаза.
— Сколько он должен? — спросила я, скрестив руки. Буни склонил голову набок, изучая меня. Тишина заполнила воздух, и я сглотнула. — Что бы ни позаимствовал Фарелл у клуба, это его проблема. Я съехала три месяца назад. Возможно, мы еще не разведены, но это определенно закончилось, и я не имею никакого отношения к его финансам. У нас даже никогда не было совместного расчетного счета, и мое имя ни на чем не значится.
— Что заставляет тебя думать, что я здесь, чтобы забрать долг?
Я фыркнула.
— Верно, ты пришел на массаж? Прекрати, Буни. Если клуб хочет получить деньги от Фарелла, отлично. Поговори с ним об этом. У меня ничего нет — я даже не взяла обручальное кольцо, когда уходила. Он, наверное, уже заложил его.
Буни покачал головой, от него исходило напряжение и хищная угроза.
— Я здесь не для того, чтобы говорить с тобой о деньгах. Но ты затронула хороший вопрос.
— Какой? — спросила я. Комната действительно казалась слишком маленькой. Буни был слишком высоким, и он определенно расходовал здесь больше положенной доли кислорода.
— Я уже знаю, что ты ушла от него.
— И...? — ответила я, сбитая с толку.
— Почему?
— Потому что он мудак, и мне надоело терпеть его дерьмо.
— А что случилось с заботой о нем? — спросил он, насмехаясь надо мной. — Я думал, это твоя работа?
Дерьмо. Он играл нечестно.
— Я была всего лишь ребенком, — медленно произнесла я. — Я думала, что нужна ему, что он любит меня. Может быть, так оно и было, по-своему, но это было давно. Сейчас все, что он делает, это пьет и играет в азартные игры. С такой скоростью он все равно умрет через несколько лет, потому что игнорирует своих врачей. Наверное, однажды утром я проснулась и поняла, что вышла замуж за своего отца. Рано или поздно нам всем приходится взрослеть.
Он изучал меня, в его темных глазах, как всегда, невозможно было что-либо прочесть.
— Я услышал об этом в баре, — сказал он наконец напряженным голосом.
— О чем?
— О том, что ты бросила своего мужа, — сплюнул он, превратив слово в ругательство, — в баре. Джейк Престон и Чед Ганн говорили о том, как сильно они хотят трахнуть твою задницу теперь, когда она снова появилась на рынке.
Я сглотнула, чувствуя легкую тошноту. Каллап, по-видимому, так и не изменился.
Хорошо, что я теперь живу в Кёр-д'Ален.
— Это... лестно, — сумела сказать я. — Но я не совсем уверена, какое это имеет отношение к тому, что ты здесь.