– К чему ты клонишь? – настороженно осведомился Пташек.
– Они родились людьми, это неоспоримо. Как мы, от мужчины с женщиной, от мамы с папой. Родились и росли – до определенного момента. А потом вдруг раз, и смогли летать между галактиками. Думай, Миша, ты ведь всегда был умничкой, за что я тебя, сукиного сына, и любила. Шалопаем, раздолбаем, сволочью, но умничкой. Ну же? Всего одно допущение – что они в состоянии переносить сознание из живого мозга на другой носитель?…
Народный Председатель наморщил лоб и постарался отогнать назойливую головную боль. Они родились людьми, а теперь… неужто и в самом деле энергетические существа? Такое допущение объясняет очень многое – и потрясающее долголетие, и способность менять внешний вид. Стоп, значит, они могут трансформировать ЛЮБЫХ людей в паладаров, или как себя называют в узком кругу? А значит…
– Ты хочешь сказать, что их настоящие тела не умирают? И паладары бессмертны? – резко спросил он.
– Чрезвычайно похоже на то. Вспомни оговорки Камилла и Майи на пресс-конференции. Карина Мураций, похоже, из молодежи, но те двое явно куда старше. Вполне возможно, что им даже не несколько сотен, а несколько тысяч лет. Или десятков тысяч.
Нарпред медленно выдохнул воздух сквозь сжатые зубы. Его мысли лихорадочно заметались. Если паладары могут делать людей бессмертными… если паладары могут сделать бессмертными хотя бы некоторых… если запрошенная ими цена окажется не чрезмерной… у кого больше шансов? Вечная жизнь! Ну надо же…
– Кому ты еще говорила про свое… открытие? – наконец поинтересовался он.
– Никому, Миша. Я что, похожа на дурочку? Беда, однако, в том, что думать головой на Палле умею не одна я. К тем же выводам неизбежно придут и другие. Ты осознаешь, сколько в мире людей, способных заплатить безумные деньги за личное бессмертие? Не так много в процентном соотношении, но в абсолютных цифрах – огромные толпы. Ты со своими счетами в Кайнане… не дергайся так, я о них знала еще до того, как ты Нарпредом стал. Ты на их фоне просто нищеброд, уж извини за констатацию факта, и придется сильно постараться, чтобы паладары приняли именно тебя.
– Вот как… Предлагаешь себя в роли посредника при переговорах?
– Нет, разумеется, – Самира пожала плечами. – Я не в том положении, чтобы ходатайствовать за других. Хорошо уже, что они меня подлечивать продолжают. Тебе придется просить самостоятельно, и не словами, а действиями. Докажи, что реально полезен им, а не просто попрошайка под дверью.
– Как?
– Университет. Паладары, я уверена, действительно в нем заинтересованы. После того, что случилось в стране…
На интеркоме замигала лампочка.
– Михаил Викторович, – прозвучал голос секретаря, – очередная сводка. Принести?
– Через две минуты, – опередила гостья хозяина кабинета и тут же ткнула кнопку отключения. – После того, что случилось в стране, Миша, у многих может возникнуть желание свернуть наше участие в программе. Не позволь им победить. Какая-то отсрочка все равно неизбежна, но дальше все должно пойти по старому плану. Помимо прочего, я сомневаюсь, что паладары смогут перетаскивать людей в энергетические тела в наших условиях, без интенсивных исследований в Университете им не обойтись.
– Возможно. Только, Мира, – Народный Председатель прищуренно взглянул на гостью, – а твой интерес в чем? Как-то уж больно ты за них агитируешь. Лечением тебя на коротком поводке держат? Или тоже надеешься смерть обмануть?
– Нет, Миша, не лечением, – вздохнула та, слезая со стола. – Просто в моем положении как-то начинаешь задумываться о жизни. О прошлом. О том, что сможешь вспомнить в последние минуты. А идея международного университета мне нравится. Если помогу ему запуститься, много пятнышек на совести сотрется, мелких и не очень. Ну, мне пора…
Неожиданно женщина осеклась, ее лицо побелело. Ее качнуло вперед, и Самира почти упала на Народного Председателя, ссутулившись и крепко ухватив его за плечо. Их лица оказались примерно на одном уровне.
– Ты в порядке? – встревоженно спросил Пташек. – Врача вызвать?
– Нет… не надо. Просто… а-а… хочу попрощаться.
Она склонилась еще ближе и осторожно поцеловала Народного Председателя в щеку, обхватив ладонью его затылок. Лишь сейчас он осознал, насколько бледно лицо подруги молодости, почувствовал, как холодны ее пальцы и губы.
– До свидания, Миша. Если больше не увидимся, не поминай лихом.
Она с явным напряжением выпрямилась и пошла к двери, осторожно переступая прямыми, как палка, ногами. Пташек смотрел вслед, пока за гостьей не захлопнулась тяжелая створка, которая, впрочем, тут же снова открылась, чтобы пропустить неслышно скользящего по ковру секретаря. Положив на стол несколько листов бумаги, он ловко испарился, и Народный Председатель снова остался один. Да, похоже, Мира совсем плоха. Он знал, что та много лет почти не вставала с постели, а в последние годы вообще перебралась в закрытый санаторий, оставив при себе лишь нескольких преданных помощников – что, впрочем, вовсе не мешало плести интриги на расстоянии. И паладарское лечение ей, похоже, не слишком-то помогает.