Она и в самом деле, слегка пошевелившись, ушла в "ванну" по шею, руку, однако, оставив на поверхности. Лейтенант Каллавиро испустил хорошо слышный вздох облегчения.
– Ага, – согласился Палек. – Местные мужики стеснительные, словно наши красотки, лишний десяток килограммов на талии нажравшие. Ты их не провоцируй лишний раз, а то еще до инфаркта доведешь. Особенно вояк с их суровыми дальними походами.
– Да уж их доведешь, кажется, – хмыкнула капитан. – Пялятся, когда думают, что их не видят, безо всякого стеснения. Дэй Палек, возможно, ты и с остальными гостями меня познакомить удосужишься?
– Удосужусь, – важно кивнул паладар. – При условии, что про "дэя" забудешь. Вон те двое – парсы. Я их сам рисовал, а Биката фигней маялся, когда психоматрицы собирал. Если начнет рассказывать, как их конструировал, не обращайте внимания, он от зависти. Эй, мелочь ползучая! Ну-ка, к ноге! Служить!
Он хлопнул ладонью по кровати рядом с собой.
Парсы переглянулись. Затем без единого звука в воздухе мелькнули две молнии, пестрая и черно-белая, и паладар, получивший удар всеми двенадцатью когтистыми лапами, с придушенным возгласом отлетел в сторону и свалился на пол, только пятки в воздухе мелькнули. Парсы, как ни в чем ни бывало, потоптались по кровати и улеглись по бокам от капитана Баркхорн, причем Зорра нахально влезла под руку летчицы, требуя погладить. На мордах зверьков отчетливо проступили довольные выражения, пасти растянулись в ухмылках, обнажающих внушительные белые клыки. Вскочивший на ноги Палек, в располосованной на ленточки набедренной повязке и с глубокими, но быстро затягивающимися бороздами на животе, груди и бедрах, возмущенно уставился на них.
– Ну ничего себе заявочки! – обиженно сказал он. – Я их, можно сказать, пестовал, на руках укачивал, теплым молоком выпаивал – и вот благодарность? И не надо запись Бикаты прокручивать! Сами наехали, сами и отвечайте. А с Би я поговорю с глазу на глаз, как мужчина с мужчиной!
Капитан Баркхорн жизнерадостно заржала, сжав руку на загривке Зорры.
– Да, весело тут у вас, в Хёнконе, – простонала она сквозь смех. – С такими инопланетянами в компании точно не соскучишься. Палек, ты бы закончил с церемониями до того, как тебе ненароком шею свернут, а то я от любопытства сдохну. Или, молодые люди, может, сами представитесь?
– Нет уж, я официальный метрдотель… или мажордом? А, конферансье! – Палек, словно ничего и не случилось, запрыгнул обратно на кровать и снова уселся со скрещенными ногами. Обрывки набедренной повязки опасно поползли, но все же задержались на самой грани приличия. – А на закуску, милая моя Труда, представляю Фуоко Деллавита и Кириса Сэйтория – парочку, спасенную тобой из клубка волют в рамках героического, но весьма дурацкого подвига. Такие же эйлахо, как и ты, между прочим, только спецэффекты позрелищнее устраивают.
Капитан присвистнула.
– Так, значит, вот кто был внутри роя… – медленно проговорила она, разглядывая Фуоко и Кириса, словно странные музейные экспонаты. – Как же вы выжили, а, ребята?
– Можем посмотреть, – охотно откликнулся Палек. Он глянул на монитор, и тот послушно поднялся под потолок и разросся в размерах. – Вот реконструкция, которую удалось построить при помощи картинки, переданной парсами, а также внешних сенсорных массивов.
Возникшая на экране картинка заставила Фуоко вздрогнуть, настолько реалистичной она казалась. Снимающая камера словно парила в воздухе, по пологой дуге облетая Звездную набережную на высоте в полсотни метров. Мелькнули и ушли в сторону знакомые склады и вычурные здания музеев неподалеку, и в центре экрана неподалеку от воды появились несколько фигурок. Вот странная девчонка-иномирянка в полувоенном костюме разговаривает с Дзарой и самой Фуоко, вот появляется Кирис на мотоцикле. Фигурки замельтешили, словно на ускоренно прокручиваемой пленке, и снова задвигались нормально, когда в ладонях у Фуоко зажегся тусклый огонек.
– Вот здесь начинается основная цепочка событий, – прокомментировал Палек.
Наблюдая, как колышется в воздухе щупальцатая волюта, Фуоко невольно вжалась лопатками в стену. А когда чудовище развалилось на десятки небольших комков, облепивших Дзару, она едва не зажмурилась, однако страшным усилием воли заставила себя смотреть дальше.