Риса уже подходила к лесной опушке, откуда виднелась её скала, её логово. И вдруг её привлёк сильный запах, которого раньше здесь не было. Пахло человеком и свежей сосновой смолой. Риса свернула с тропы на запах и совсем рядом увидела большой кусок свежего мяса. Он был подвешен у самой земли и благоухал зовуще, нестерпимо вкусно. Вокруг подвешенного мяса высились колья. Они выходили из земли, стояли стеной и сверху тоже нависали над мясом. К ним оно и было подвешено.
Она узнала: это был хорошо знакомый запах лосятины. Позапрошлой зимой Рисе удалось её отведать - она загнала раненного человеком молодого лося.
Запах свежей лосятины дурманил зверю голову, манил, звал. Но здесь сильно пахло человеком, и, кроме того, рысь не могла понять, почему так странно висит это мясо? Человека она не особенно боялась, не ждала от него большого зла, но всё-таки сторонилась. Так, на всякий случай. И наблюдала за людьми только издали... Это были чужие люди.
Она постояла, глотая слюну. Затем медленно вернулась на тропу и, не оглядываясь, пошла на днёвку.
Мокрый ветер отчаянно рвал ещё не закрытые листвой ветви берёз, цеплялся за матёрые лапы елей, раскачивал их, словно пытался затеять игру с тёмными великанами. Мелкий дождь под сильными струями ветра косо, как прутьями, сёк глаза Рисы. Она жмурилась, но шла. В такую погоду трудно обнаружить зверя и птицу, зато легче подобраться и поймать. Непогода притупляет запахи и заглушает звуки. Хищники любят непогоду. Они нападают из тьмы именно тогда, когда жертва, отвлечённая ненастьем и озабоченная мелкими временными и в общем-то нестрашными лишениями, забывает, что есть на земле они, хищники. Забывает о том, о чём забывать нельзя.
Весенние северные ночи только в непогоду бывают тёмными. И Риса в такую ночь больше всего надеялась на хорошую добычу. Она шла от дерева к дереву, по краю леса, укрываясь за соснами от хлёсткого дождя и вглядываясь в ночь. Чутко нюхала и слушала тьму.
По перелеску, шумно ломая кустарник, навстречу ей бежал лось. Она поняла сразу, что именно лось: удары только его мощных копыт так гулко отдаются в земле. А мягкие лапы Рисы очень чувствительны и ощущают топот и более мелких зверей, чем лось. Сохатый тяжёл и могуч. И слышно его далеко, если он бежит не таясь, когда спасается или преследует соперника в сезон свадьбы. Риса на лосей не охотилась, такая крупная добыча ей не по зубам. Разве что лось, который почти смертельно ранен... А молодняк всегда хорошо охраняют взрослые.
Лось бежал прямо на Рису. По шуму, который он поднимал, рысь поняла, что это крупный бык. Неизвестно ещё, кто его преследует. Она отошла в глубь леса, на всякий случай. Лось пронёсся, шумно рассекая мощной грудью хлёсткий кустарник. Его никто не преследовал. Может быть, медведь спугнул лесного великана? Отчаянный и сильный, бурый медведь не прочь помериться силами даже с лосем, хотя и он, медведь, тоже предпочитает охоту полегче. Уж, во всяком случае, не на такого быка. Риса хорошо видела, какой гигант промчался мимо. И сразу ровный шум дождя заглушил удаляющийся треск ветвей, только земля ещё долго и гулко напоминала о пробежавшем звере.
Риса спустилась к ручью и обнаружила запах норки у самой воды. Приглядевшись, рысь увидела плывущего зверька. Он направлялся к берегу. Она быстро отступила в кустарник, прикинула, где норка собирается выйти из воды, и устроила ей засаду. Норка, эта маленькая хищница, ловко охотится не только за птицей и рыбой. Она уничтожает зверей, которые значительно крупнее её. И тот же бедный заяц, бывает, становится её жертвой. Но для рыси она сама - мелкая добыча...
Ступив на песок, норка огляделась, прежде чем сделать шаг по берегу. Гибкая и быстрая, она привстала на задние лапки. Снова огляделась. Даже в тёмную ненастную ночь мокрая шерсть её ярко блестела. А ручей кипел и пузырился под густым и крупным дождём. В такие моменты Рисе казалось, что ручей живой. И, пожалуй, сильный. Затем норка отряхнулась, хотя под дождём это было безсмысленно. В это мгновение рысь и схватила её. Немного не рассчитала силу прыжка и вместе с добычей свалилась в ручей. Риса не любила холодного купания, хотя хорошо плавала. Купалась иногда в редкие жаркие дни лета.
Она выбралась из воды и с добычей в зубах прошла в чащу, долго осматривалась, затем спокойно прилегла под старой елью на сухую, плотно покрытую прошлогодней хвоей землю.
Через несколько дней, утром, возвращаясь с охоты, Риса вышла на ту самую тропу, на которой не так давно испытала искушение и сумела отказаться от куска лосятины. Она могла бы подойти к логову другой дорогой. Но где-то в памяти не просто хранился этот эпизод, а постоянно безпокоил её, напоминая, что она оставила, обошла это зовущее, волнующее и тревожное место. И не только мясо её притягивало. Ею двигало любопытство: можно ли обнюхать необычное деревянное сооружение, можно ли это мясо взять. Она чувствовала, что там опасно, но всё равно пошла. И зверя подчас увлекает тревожный привкус риска...