Внутри у меня похолодело. В Советский Союз за последнее время тигры поступали только ко мне! Да и эта перебитая переносица была мне, увы, хорошо знакома: я видел ее буквально на днях. Что же делать?! Ведь тигр-людоед, перешагнувший страх перед человеком, неуправляем. Выйти с ним на поединок — значит встретиться лицом к лицу с самой смертью.
— Что делать? — спросил я у Макса Антоновича.
Он усмехнулся и ответил:
— Отказаться легче всего. Я бы попробовал все-таки сойтись с ней в единоборстве. Может, она всю жизнь ела людей и вообще не знает страха. В таком случае ее можно напугать. Она же совсем молодая. Короче, я рискнул бы. А ты смотри сам.
В Москву я вернулся расстроенный, но обогащенный идеями. Предстояло встречать животных. Мне разрешили разместить их в Цирке на Цветном бульваре, хотя в это время там уже работал аттракцион с хищниками и большинство помещений было занято.
Наконец-то наступил долгожданный день. Тигрица Герта, черная пантера и оцелот прибыли в Московский цирк. По заведенному обычаю я отметил прибытие животных, щедро угощая каждого, кто помогал мне в разгрузке или просто глазел на зверей, еще сидящих в тесных транспортных клетках.
Укротитель леопардов и ягуаров, выступавший под псевдонимом Аэрос, взглянув на суету вокруг клеток, посетовал Плахотникову на судьбу: вот-де нет на свете справедливости, заслуженным дрессировщикам — мелкота вроде леопардов, а зеленым пацанам — тигры.
— Если бы спросили нас, укротителей, — продолжал Аэрос, — мы бы не допустили, чтоб неопытный человек, акробат, работал с группой хищников, да еще и смешанной. Ты сам посмотри, Женя, ведь он и места для животных не подготовил, а уже привез. Где клетки?! Где вольеры?!! Ничего нет! Значит, животные будут жаться в тесных транспортных клетках, получат кучу суставных болезней и окончательно одичают!
— Да что вы, Александр Николаевич, ничего подобного не будет! — возражал Плахотников. — Вы просто не знаете Запашного. Зайдите через несколько дней и тогда поймете, кому главк доверил смешанную группу. Я был с ним на зообазе. Это же не парень, а огонь. Да и я ему помогу.
— Что ты говоришь? — издевательски переспросил Аэрос. — Значит, ты ему поможешь? А тебе самому кто поможет уйти от меня, или ты забыл, что пока еще служишь дрессировщиком в моем аттракционе? И заруби себе на носу: к этому проходимцу уйдешь разве что через мой труп!
Аэрос круто развернулся, показывая, что разговор окончен, и, бурча что-то себе под нос, направился в гримерку.
В тот же день Плахотников рассказал мне об этом разговоре. И, вздохнув, добавил:
— Знаешь, Вальтер, в одном Аэрос точно прав: ты слишком рано завез животных, ведь у тебя еще даже нет металлических секций, из которых будут монтироваться вольеры.
Я улыбнулся:
— Да что вы, Евгений Николаевич, я еще в Днепропетровском цирке об этом договорился. Тамошний директор дает, у него только зря на конюшне пылятся. Кстати, обещал завтра же доставить машиной.
— Ну хорошо, о металлических секциях ты договорился. Но мелкие животные вылезут через промежутки между прутьями. Нужны еще и сетчатые секции.
В это время несколько рабочих, кативших рулоны сетки-рабицы, поздоровались с нами и спросили:
— Куда их?
— Поставьте в помещение рядом с мастерской, — ответил я и, вынув тридцатирублевую купюру, вручил ее одному из рабочих. — Это вам, ребята, за расторопность.
— Да что вы! Спасибо! — наперебой загалдели они. — Если что надо, вы не стесняйтесь. Может, порезать сетку? Укажите как — и мы хоть сейчас!