— Ну как можно так доверяться животным?!
— Так ведь это же Султанчик, — наивно подняв на меня огромные голубые глаза, ответила девочка. Словно само имя Султанчик должно было объяснить мне все. — Он никогда не кусается и ни разу никого не поцарапал.
В доказательство девочка засунула локоток в пасть львенка.
— Все это до поры до времени, — назидательно изрек я, испытывая при этом неудержимое желание свалиться в траву и повозиться с неуклюжим малышом.
Девочка отряхнула измятое платье и кокетливо сказала:
— Нехорошо, Султанчик! Вон как ты меня толкнул, так и поломать недолго. Иди подальше со своими играми!
Почувствовав, что обидел свою любимицу, львенок как-то сник и робко лизнул девочке руку. Ласкаясь, он принялся вылизывать все, что попадалось под его шершавый язык — платье, плечи, руки. Девочка притворно протестовала, но вскоре сама начала гладить львенка, нежно трепать его голову и еще гладкий загривок.
Мне тоже захотелось погладить малыша. Но, едва я сделал шаг в сторону девочки, как львенок совершенно переменился: он широко раскрыл внезапно позеленевшие глаза, смешно зашипел и, показав острейшие молочные зубки, пустился наутек.
— Как, вы уже на площадке? И без халата?! — раздался сзади голос директора зоопарка.
Мы обменялись рукопожатиями.
— Чудо, а не львенок! — извиняющимся тоном произнес я. И тут же понял, что допустил непоправимую ошибку: покупатель не должен расхваливать приглянувшийся ему товар. Похвалить — дать продавцу повод набить цену.
«Да, торговец из меня никудышный», — подумал я и тут же попытался исправить оплошность:
— Вообще-то, судя по лапам, у львенка рахит. Боюсь, что с возрастом это отрицательно скажется на его развитии. — Ожидая поддержки, я взглянул на ветврача. Но латыш сделал вид, что не расслышал моих слов.
— Друг мой, — не давая Виксне уйти от разговора, обратился я прямо к нему, — разве я не прав?
— Вы о чем? — деланно встрепенулся ветврач.
— О рахите у львенка.
— Ну, легкий рахитик у молодняка — дело поправимое, протянул Виксне. В его прищуренных глазах я прочел желание не обидеть гостя и одновременно угодить директору.
— Да полно, Вальтер, — отозвался директор, — какой там может быть рахит! Вы посмотрите на общее состояние группы! Я же вижу, что вам понравилась наша «детская площадка».
И директор широко улыбнулся.
— К тому же, — продолжал он, тревожно поглядывая на стоящих неподалеку сотрудников, — насколько я понимаю, львенок не продается. Это любимец всего коллектива.
Окружившие нас работники зоопарка и юннаты смотрели на меня насупившись. Их взгляды недвусмысленно говорили: львенок не продается!
— Пойдемте лучше к тиграм, — хитро поглядывая на нас с директором, предложил Виксне.
Длинное здание с железной крышей совершенно утонуло в гуще раскидистых деревьев. По кирпичным стенам вились неизвестные мне растения с красными цветками. Несмотря на царившую повсюду чистоту, резкий запах аммиака указывал на присутствие крупного зверя надежнее, чем табличка «Хищники». Слева и справа от павильона расположились вольеры из толстых металлических прутьев, обтянутых прочной сеткой.
Из маленькой дверки в глубине вольера неторопливо показались два полосатых увальня амурской породы. Длинный и яркий зимний наряд тигров еще не перелинял, и животные производили впечатление чрезмерно толстых. Ширококостные, откормленные, сказочно красивые, тигры эти показались мне просто великанами.
Директор с целой ватагой заместителей стояли поодаль и явно ждали комплиментов. Я же, на всякий случай решив ничего больше зря не хвалить, тоже ждал. Да, тигры замечательные, но мне хотелось бы видеть тигрят, за которыми, собственно, и приехал в Ригу.
Пауза затягивалась. Надо было что-то сказать. И я наконец спросил:
— А где же тигрята?
Директор театрально простер руку и, наслаждаясь произведенным эффектом, произнес:
— Они перед вами!
— Так это же взрослые тигры! — не поверил я.
Сотрудники зоопарка заулыбались и дружно замотали головами:
— Нет-нет, это годовалые тигрята — Парис и Артус. Кстати, оба очень добродушные, почти ручные.
— И вы их продаете?! — изумился я.
— Что поделать, — отозвался Виксне, — в нашем зоопарке для них нет самок.
— Как вам наши тигрята? — спросил директор.
— Замечательные, — похвалил я абсолютно искренне и тут же как бы ненароком поинтересовался: — А тот львенок с площадки молодняка… Он какого возраста?