– Это ее корабль, землянин. А значит и правила ее. Предлагаю вам внимательно выслушать ее объяснение, чтобы вы могли умереть с честью.
Кирк снова повернулся к Норинде, и она, словно ею внезапно овладел дух компьютера, начала перечислять соперникам точные протоколы гонки, которую она задумала.
– Это весьма логично, – сказал Спок.
В главном зале совещаний «Энтерпрайза» Кирк уставился через стол на своего офицера по науке. Его голова болела после удара о череп Каула. И остальное тело все еще боролось с остаточными эффектами от такой близости к Норинде. Но странное утверждение Спока заставило Кирка забыть о неприятных ощущениях в его теле.
– Логично? – сказал Кирк. – Черт возьми, что логичного в состязании на скорость восхождения?
Спок пожал плечами.
– Это испытание характера и технологии. И то и другое эффективный способ оценить культуру. И я нахожу обнадеживающим то, что она желает проверить и это, а не только грубую силу.
Кирк обратился за поддержкой к другому руководителю отдела.
– У кого-нибудь еще есть что добавить? – спросил он.
– Послушай, Джим, – сказал Пайпер, и Кирк понял, что доктор специально выбрал неофициальный подход, чтобы избежать обычного трения, которое возникало между ними. – Думаю в словах Спока есть смысл. Если сложить воедино рассказ девочки, он окажется весьма убедителен. Она и кто-то из ее народа, находящиеся на том корабле, бежали от какого-то ужасного режима. Навигационная обработка траектории уже проведена астрономическим отделом Звездного Флота, и велика вероятность, что их корабль прибыл сюда из Большого Магелланового Облака.
– Теперь на минуту задумайтесь. Они были вынуждены бежать из своей родной галактики. Это испуганная группа беженцев, и кто может обвинять их? Технологии, находящиеся на этом корабле… Думаю это может оказаться пугающей новой формой тоталитарного зла. Название народа, от которого они сбежали, то как оно переводится на английский – Совокупность. Думаю это не просто случайность.
– Хорошо, доктор, – прервал Кирк. – Допускаю, что они бежали от чего-то худшего, нежели клингоны. Но почему бы просто не попросить убежища? Зачем затевать эту шараду с «игрой»?
Пайпер не хотел ввязываться в спор. Он посмотрел на Спока.
– Объясните вы.
– Капитан, – спокойно сказал Спок, – если мы допустим, что Норинда и ее народ бежал из Большого Магеланового Облака, украв для своих целей и намерений звездолет, тогда мы сталкиваемся с тревожным фактом. С тоталитарным правительством, способным создавать настолько мощные и технологически настолько совершенные звездолеты, что даже дети способны пилотировать их сквозь межгалактическое пространство. Если это может сделать кучка испуганных беженцев, тогда нет никаких препятствий сделать тоже самое обученному военному флоту.
– Вы говорите о вторжении? – спросил Кирк.
– Я не утверждаю, что понимаю логику, которая поддерживает концепцию завоевания звездных систем в другой галактике. План таких завоеваний должен приводиться в действие чем-то другим кроме материальной прибыли. Однако я допускаю, что Норинда и ее народ логично боится, что режим, от которого они бежали, отправится на их поиски. И если бы я был в их положении, я предпринял бы большую осторожность в выборе потенциальных союзников.
– Конечно украденный ими корабль – сокровищница прогрессивных технологий. Но что если они растратят эти сокровища, предоставив их культуре несклонной или неспособной распорядиться ими в полной мере? Когда прибыли бы их преследователи, Норинда и ее люди снова столкнулись бы с захватом и порабощением. Поэтому полагаю, что она весьма логично создала набор критериев отбора. Определенно ее «игры» это действенный метод найти представителей культуры с качествами, которые сделают их подходящими защитниками.
– Мистер Спок, – сказал Кирк, – на тот случай если вы забыли, этот «ребенок» каким-то образом убивает проигравших в ее «играх».
– Полагаю такова была природа предыдущих устроенных ею состязаний. Проигрыш в гонке на восхождение не может привести к гибели этого корабля.
Какой был смысл в этой встрече руководителей отделов, если он не желает прислушиваться к их советам?
– Хорошо, – сказал Кирк. – Мы будем играть с Нориндой. Но я не собираюсь проигрывать.
Кирк начал вставать, но на этот раз никто больше так не сделал. Кирк остановился и обвел взглядом стол.
– Это все. Совещание закончено.
– Пока нет, – сказал Пайпер.
Кирк почувствовал вспышку гнева, но удержал ее.
– Еще дела? – спросил он.
– Капитан Кирк, – продолжил Пайпер, на сей раз не прилагая никаких усилий, чтобы скрыть формальный характер того, что он собирался сказать, – как главный офицер медик этого корабля, проконсультировавшись с другими старшими офицерами, для отчета я заявляю, что не позволю вам принять участие в соревновании.
Кирк задавался вопросом, наступит ли когда-нибудь этот день. Поскольку Пайпер вскоре уходил в отставку, Кирк надеялся, что они смогут прослужить вместе оставшиеся восемь месяцев так и не допустив напряженности между ними. Но этот день настал. И Кирк был готов сокрушить Пайпера, если это понадобится, чтобы сохранить свое командование.
– Это медицинское заключение, доктор?
Кирк надеялся, что человек будет достаточно горд, чтобы сказать да. Это открыло бы дверь для медицинского слушания, что потребовало бы по меньшей мере двадцати четырех часов для сбора. А поскольку соревнование было намечено через час, ничто не смогло бы остановить Кирка от участия в нем. Но Пайпер сыграл по другим правилам.
– Нет, не медицинское. Это вопрос командования. И логики.
Я должен был знать, подумал Кирк, поворачиваясь к Споку. Все так как он и подозревал несколько дней назад, когда на «Энтерпрайз» пришло первое сообщение по коду пять о Мандилионском разломе. Это было больше похоже на заговор.
– А вы не хотели бы объяснить эту логику, мистер Спок? – язвительно спросил Кирк.
– Вы слишком ценный офицер, чтобы рисковать в пустячном назначении.
– Этот корабль? – сказал Кирк. – Варп пятнадцать? Пустячное?
– Конечно инопланетный корабль не пустяк. Но рисковать вашей жизнью, а значит и безопасностью и благополучием этого корабля и команды в деле, к которому вы непригодны, безответственно.
– Каул принимает в нем участие! – выпалил Кирк.
– У меня нет возможности установить профессионализм клингонского командующего в этом вопросе, так что этот аргумент не подходит для спора.
Кирку этого было достаточно. Он снова встал.
– Я пойду, – бросил он.
Спок тоже встал.
– Нет, сэр. Вы не пойдете.
Кирк изумленно уставился на своего офицера по науке.
– Спок, у вас нет власти остановить меня.
– Действительно, однако у меня есть полномочия подвергать сомнению ваши распоряжения, когда эти вопросы не препятствуют функционированию корабля или подвергают опасности корабль, миссию, или его команду.
– Чтож, черт возьми, попробуйте мне помешать, – бросил Кирк.
– Соревнование намечено через сорок минут.
– И вы намерены держать меня здесь, споря об этом все это время?
Спок сделал еще одно безразличное вулканское пожатие плечами, и через мгновение Кирк задался вопросом, есть ли у его офицера по науке еще один план. Он посмотрел на других руководителей отделов, но Скотт, Танака и Сулу старательно избегали его пристального взгляда, явно не желая принимать чью-то сторону.
– Хорошо, Спок. Доктор даю вам пять минут.
Спок вежливо кивнул.
– Я лучший представитель для этого соревнования, – сказал Кирк. – Именно поэтому я должен идти.
– Нет, сэр. Вы не лучший, – сказал Спок. Он кивнул на руководителя отдела коммуникаций. – Лейтенант Хинслоу опытный альпинист с пятнадцатью восхождениями, включая и северный отрог Монс Олимпуса.
Кирк снисходительно посмотрел на лейтенанта.
– Монс Олимпус вблизи колонии с искусственной гравитацией на Марсе, лейтенант. Насколько могу представить, не слишком трудное восхождение на гору при тяготении в одну треть от земного.
Хенслоу был взволнован, но ответил громко.
– Безусловно, сэр, там низкая гравитация. Но на это понадобилась неделя, и все это пришлось делать в скафандрах, которые по сравнению с этой гонкой с клингоном теряют значение.