Мы долго смотрели друг на друга. Затем внезапно Джестер опустил руки. Он направился в мою сторону, будто собирался пожать мне руку. Я оставался начеку, зная, что бы он ни собирался сделать, это не будет проявлением дружелюбия. Я ждал очередного удара, и когда он попытался, я прицелился ему в лицо. Мне пришлось сильно ударить в висок. Это был трудный удар, но именно с ним у меня было больше всего шансов вырубить его.
У Джестера были другие идеи. Он оказался в двух шагах от меня и нанёс сильный удар ногой по моим коленям. Я не был готов. Я тяжело упал и почувствовал острую боль в правом колене. На какую-то ужасную секунду я подумал, что больше не смогу подняться. Моё колено словно приклеилось к бетону. Я с трудом поднялся на ноги, испытывая резкую боль в ноге.
«Чёрт, я в дерьме».
Я больше не мог стоять на двух ногах. Моё колено распухло внутри штанов, и я стиснул зубы, когда сустав подогнулся и чуть не отправил меня обратно на землю. Джестер сделал то, что я не смог сделать раньше. Он воспользовался своим преимуществом. Противник приблизился и нанёс мне три быстрых удара в лицо. По левой щеке потекло что-то тёплое. Сукин сын носил кольцо, и эта чёртова штука оторвала кусок кожи. Я снова попытался встать прямо; а подняв взгляд, я увидел, как ублюдок мне ухмыляется. К этому моменту он решил, что победил, и собирался на несколько минут добавить зрелища, прежде чем пойти на убийство. Может, он размозжит и мою голову о бетон. А может, прикончит по-другому.
Братья стояли у меня за спиной, но мне не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, какое выражение у них на лицах. Я знал, что они в агонии, как и много раз в детстве, когда Бентон использовал нас, чтобы причинить боль друг другу. Если я лягу здесь, на этой крыше, в окружении сотни придурков, жаждущих моей крови, тогда Джестер будет не единственным победителем. В конце концов победит и Бентон.
Джестеру, должно быть, велели устроить настоящее шоу, потому что он ещё не был готов закончить бой. Он оттянул руку назад для удара, который мог бы вырубить меня; вместо этого я схватил его предплечье и зажал между своим телом и правой рукой. На мою спину градом посыпались удары другого его кулака. Но он стоял в плохой позиции, и я знал, когда дело доходило до чистой силы, он не мог превзойти меня. Это единственное оружие, которое у меня осталось, мне нужно было использовать его сейчас. Пока Джестер колотил меня по рёбрам, отчаянно пытаясь ударить коленом в бок и вырваться, я перебросил его вытянутую руку через своё согнутое колено.
«Любой ценой и любыми грёбаными средствами».
Одним сильным ударом я вывернул, ломая, его локоть. Джестер закричал. Это был прекрасный звук. Я посмотрел на то, как ужасно его рука свисала с моего колена, а затем, не останавливаясь, схватил его другую руку и сделал то же самое.
Крови не было, но вид изуродованных рук мужчины был не менее пугающим. Джестер корчился на земле, крича и бессвязно ругаясь. Он орал так громко, что, должно быть, его услышал весь Феникс. С трудом я медленно поднялся. Затем здоровой ногой я раздробил колено Джестера, как он сделал это с Эмилио. Он перестал кричать. Его вырвало, и он перекатился на спину. По всей вероятности, у него был шок. Я закрыл глаза. Бой был окончен.
Однако звонок не прозвучал. Никто не пошевелился. Я оглядел толпу. И понял, почему не было никакого движения — они заплатили за то, чтобы увидеть смерть, а смерти ещё не было.
Из пореза на лице продолжала течь кровь, и колено едва выдерживало вес. Я широко раскинул руки и заревел.
— ПОШЁЛ ТЫ НА Х*Й!
Некоторые вздрогнули, потрясённо посмотрели друг на друга и слегка отступили. Я оглядел толпу и увидел Гейба. Он был бледен. Когда наши глаза встретились, он уронил свой бокал с шампанским. Если ему нужна была чёртова смерть, то он должен сделать это сам. Пошатываясь, я подошёл к тому месту, где ждали братья.
Чейз поймал меня прежде, чем я упал. Он усадил меня на пол, пока Корд прижимал полотенце к моему лицу.
Я снова посмотрел на ринг. Никто ещё не пошевелил пальцем ради Джестера. Он лежал там и издавал булькающие тихие стоны. Я видел, что я с ним сделал. Он выжил, но травмы его рук были серьёзными. Скорее всего, он никогда больше не сможет сражаться. Эта мысль принесла облегчение.
Парни оглядывали меня с ног до головы. Я вздрогнул, когда Корд коснулся моего колена. Он повернулся к Чейзу и пробормотал что-то о больнице.