Через несколько минут фаэтон подъехал к «Белову оленю».
Разбуженный хозяин и двое сонных конюхов, не успевших даже снять ночные колпаки, отнесли маркиза на второй этаж в спальню.
Никого в «Белом олене», казалось, не удивил визит таких странных гостей на рассвете. Хозяин гостиницы хорошо знал Чарлза Карлингтона и видел, что маркиз пьян в стельку. Это обстоятельство явилось для него вполне достаточным объяснением для столь раннего прибытия.
– Хотя должен сказать, – заметил хозяин «Белого оленя», вернувшись к сонной жене, – не знал, что Карлингтон так сильно закладывает за воротник… Характер у него, конечно, очень необузданный, но таким пьяным я вижу его в первый раз!
Проснулся Чарлз Карлингтон только в десятом часу. Он пришел в себя и первым делом ощутил сильный дискомфорт. Раскалывалась голова, во рту пересохло. Некоторое время он пребывал в загадочном состоянии, но когда к нему полностью вернулось сознание, маркиз почувствовал, что лежит в одежде. Карлингтон открыл глаза, затуманенным взором посмотрел вокруг себя, со стоном сел на кровати и сжал виски руками. Он обнаружил, что чьи-то заботливые руки сняли с него галстук и сапоги, но не смогли стащить великолепно сидящий фрак, сшитый мистером Уэстоном.
После очередного затуманенного взгляда на комнату маркиз заметил шнурок с колокольчиком и, ухватившись за него, энергично позвонил. На его призывы откликнулся сам хозяин «Белого оленя», который и прибыл в спальню знатного гостя собственной персоной. Карлингтон, продолжая растирать виски, посмотрел на него, и его охватили дурные предчувствия.
– Я уже видел ваше мошенническое лицо, – заявил он. – Где я?
Хозяин ласково улыбнулся и ответил:
– Пусть милорд не беспокоится на этот счет. Ваша светлость находятся в самом лучшем номере «Белого оленя».
– Которого «Белого оленя»? – раздраженно переспросил маркиз Карлингтон. – Я знаю по меньшей мере пятьдесят «Белых оленей»!
– Того, что в Велвине, конечно, милорд!
– В Велвине? – недоуменно повторил маркиз и опустил руки. – Какого черта я делаю в Велвине?
На этот вопрос хозяин «Оленя», который уже успел переговорить с обоими форейторами Карлингтона и знал некоторые подробности ночного путешествия, не стал отвечать, решив, что так будет благоразумнее. Он откашлялся и неопределенно ответил, что не знает. Произнеся эти слова, он принялся терпеливо ждать, когда в голове благородного постояльца прояснится и он все вспомнит, но маркиз снова застонал и, откинувшись на подушки, закрыл глаза. Хозяин гостиницы еще раз откашлялся и осторожно сообщил:
– Леди заказала завтрак в отдельную гостиную, милорд.
При этих словах глаза маркиза Карлингтона моментально открылись.
– Леди? Какая еще леди? – недоуменно поинтересовался он.
– Леди, которая сопровождает вашу светлость, – ответил владелец «Белого оленя».
– О Господи! – воскликнул его светлость, вновь хватаясь за виски руками. После небольшой паузы он громко проговорил: – О Господи, что же я натворил? Где она?
– Леди, милорд, провела ночь в соседнем номере и сейчас ждет вашу светлость в гостиной. Ваша светлость… мне показалось, что вы путешествуете совсем без багажа.
– Я знаю это, черт бы вас побрал! – сердито буркнул Карлингтон, сбросил одеяла и опустил на пол ноги в носках. – Как же раскалывается голова… Чтоб ей провалиться!.. Помогите мне снять фрак, болван вы этакий!
Хозяин без труда стащил с маркиза фрак и робко высказал предположение, что его светлость может изъявить желание побриться.
– У меня есть надежный парикмахер, милорд, и я буду счастлив одолжить вашей светлости одну из своих бритв.
Маркиз Карлингтон вылил кувшин горячей воды в умывальник.
– Тогда пришлите его, приятель, только поскорее, – велел он. Потом опустил голову в таз, но тут же вновь поднял, чтобы сказать: – И передайте леди, что я присоединюсь к ней через полчаса.
Мисс Морланд попросила подать завтрак в отдельную гостиную в половине десятого. Когда его светлость маркиз Карлингтон наконец спустился в гостиную, Хелен уже пила кофе. У нее был такой опрятный вид, словно с ней путешествовала личная служанка и несколько сундуков с одеждой.
Маркиз побрился, привел в порядок фрак и ухитрился даже вполне прилично повязать свой некогда накрахмаленный галстук. На его бледном лице были написаны беспокойство и тревога, и в то же время оно выглядело довольно строгим. Карлингтон вошел в гостиную и прикрыл за собой дверь, остановился, не отпуская ручки, и посмотрел на мисс Морланд своими выразительными глазами. Его взгляд был полон упрека и изумления.
Хелен Морланд слегка покраснела, но произнесла спокойным голосом:
– Доброе утро, сэр! Прекрасный день, вы не находите?
– Я не обратил внимания на погоду, – покачал головой Карлингтон. – Должен попросить у вас прощения, мэм. К сожалению, я не очень хорошо помню, что случилось вчера ночью, поскольку был слишком пьян.