— Конечно, он знает. Вот почему он скрывает тот факт, что встречается с тобой, и у него все еще есть девушка.
— Подружка, которая сбегает ночью, чтобы позволить своему тайному любовнику и его другу поиграть с ее телом.
— Ты просто реквизит. Она становится такой же влажной для меня, когда мы одни. Тебе не обязательно там быть.
— Это ревность в твоем голосе, Илай? Я не в восторге от твоей маленькой кошечки.
— Нет, это не ревность, и я знаю, что это не так. Если бы я думал, что ты хочешь ее для себя, я бы не позволил тебе присоединиться. Она написала о том, что внимание двух мужчин было сосредоточено на ней, и ты единственный, кому я бы это доверил.
— Ты хочешь сказать, что я твой единственный друг.
Я пожимаю плечами и задним ходом вывожу машину со стоянки.
— То же самое.
— В любом случае, почему ты так стремишься воплотить в жизнь все те маленькие грязные фантазии, о которых она писала? И не корми меня больше всякой ерундой о том, как это преподать ей урок или доказать, что она такая же, как ее мама. Она явно не такая, и единственный урок, который ты, похоже, преподаешь ей, - это то, сколько удовольствия она может получать от своего тела.
— Я также научил ее сосать мой член. Не забывай об этом.
— Нет, это был определенно ценный урок. Хотя это и не ответ на мой вопрос.
Я не отвечаю ему, пока мы не проезжаем территорию Черчилля Брэдли.
— Она сильнее, чем я ожидал. Мне нравится играть с ней. — Я бросаю на него взгляд. — Она предана игре и делает свои собственные ходы в ответ на мои.
— Она бросает тебе вызов?
— Она мучает меня, — признаюсь я возбужденным шепотом. — Недостаточно заставить ее кончить за мной в темноте. Я хочу залезть к ней в голову и узнать о ней все. Я хочу дотянуться до нее в течение дня и заявить на нее права. — Мой смех горький. — Ты можешь себе представить? Она, блядь, ненавидит один мой вид. — Я бросаю на него еще один взгляд. — Я знаю, прежде чем ты это скажешь. Я знаю, что это моя вина. Я начал это, и мне нужно найти способ покончить с этим.
Глава 107
Арабелла
Прошло еще пять дней с тех пор, как Син появился в кинотеатре и довел меня до оргазма в темноте. Он все еще посылает вызовы, но такое чувство, что между нами снова что-то изменилось. Он как будто отстраняется от меня, и мне это не нравится.
Я проверяю свой телефон, но ответа на мое последнее сообщение нет.
Как и было приказано, я извинилась посреди урока, чтобы пойти поиграть сама с собой в женском туалете, пока я не вернусь обратно.
Интересно, что он подумает об этом видео. Я записала себя в запертой кабинке, мои жадные пальцы в моей киске и его имя на моих губах. Он никогда не просил меня об этом, но я хотела подразнить его, как делала всю неделю. Фотография за фотографией меня в разных обнаженных позах.
Я ему начинаю надоедать?
От этой мысли у меня кружится голова от паники. Порхая пальцами по ячейке экрана, я отправляю еще одно сообщение.
Я: Я скучаю по тебе.
Боже, мой голос звучит отчаянно и жалко.
До Дня благодарения осталась неделя, и мысль о том, что я буду так часто бывать рядом с Илай и моей матерью, оставляет горький привкус у меня во рту. Она будет ожидать, что мы будем играть в счастливую семью. Проживем хорошенькую маленькую ложь.
Почему я должна притворяться, что делаю ее счастливой?
Я не хочу уходить.
Я бросаю телефон в сумку и беру книгу, которую ищу. Эван разговаривает с Тиной рядом с ее шкафчиком дальше по оживленному коридору, когда все направляются в кафетерий на обед.
В ту секунду, когда наши взгляды встречаются, она отталкивается от него и подходит прямо ко мне.
— Я слышала, твоя мама пьяница и наркоманка, которая не может держать ноги вместе. Она трахнулась с отцом Трэверса, чтобы он надел кольцо ей на палец? Ты тоже это планируешь сделать?
Ее мерзкие слова так похожи на то, что Илай бросал в меня с первого дня, что все, что я чувствую, - это раскаленную добела ярость.
Ты никогда не будешь ничем большим, чем дочерью золотоискательницы. Ты для меня никто, понимаешь? Я не успокоюсь, пока ты не уйдешь. Ты либо добровольно уедешь на машине, либо в коробке, мне все равно, на какой. Испуганный Майлз бросит тебя сейчас, зная, что ты целуешься с другими парнями за его спиной? Это должно заставить его задуматься, раздвигаешь ли ты свои ноги и для них тоже.
Мою ладонь покалывает, и мне требуется секунда, чтобы заметить видимый красный отпечаток моей руки на щеке Тины.
Ошеломленная, я стою, застыв от того, что я только что сделала.
— Я... мне жаль.
Глаза широко распахнуты, ее рука поднимается, чтобы коснуться места, куда я ее ударила.
— Ты сука!
Выражение ее лица меняется, искажаясь яростью. Я отступаю, и она бросается на меня, размахивая рукой.
Боль взрывается на моей щеке, сила достаточно сильная, чтобы отбросить меня назад. Обе ее руки тянутся ко мне, но я поднимаю свои, чтобы блокировать их. Ее острые ногти царапают мои предплечья. Боль подпитывает мой гнев, и я отталкиваю ее назад. Размахнувшись левой рукой, я бью ее сбоку по голове. Вскрикнув, она отшатывается назад, но только для того, чтобы оказаться в объятиях Эвана.
Люди собрались вокруг нас, достают телефоны и направляют их в нашу сторону.
Смущение и унижение сталкиваются внутри меня, и я отворачиваюсь, проталкиваясь сквозь толпу. Я выбегаю из здания и продолжаю идти, пока не оказываюсь на траве и внутри общежития.
Как только я оказываюсь в своей комнате, я отправляю сообщение Майлзу.
Я: Кое-что случилось с Тиной, и мне нужно поговорить. Ты можешь прийти ко мне в общежитие? Я не хочу идти в столовую.
Я оставляю свой телефон на кровати и проверяю свои пульсирующие предплечья. Царапины покрывают кожу, красные, приподнятые и зловещие. Я шиплю, когда прикасаюсь к тем, что у меня на правой руке, и иду в ванную, чтобы найти, чем их почистить.
На экране моего мобильного высвечивается сообщение, когда я возвращаюсь в спальню. Я беру трубку.