— Грей! Моя фамилия Грэй. Это никогда не будет Трэверс.
Она задыхается.
— Что на тебя нашло?
— Я уверен, Арабелла просто чувствует усталость, вот и все. Последние несколько месяцев, вероятно, были ошеломляющими и напряженными. — Улыбка Эллиота добрая. — Новая семья. Новая школа. Новые друзья...
Я почти горько смеюсь над этим последним. Единственный друг, который у меня есть, - Майлз.
— Для нее все изменилось так быстро. Илай все еще привыкает к тому, что вы оба есть в нашей жизни, но, надеюсь, они станут друзьями.
— Я не хочу быть ее другом, — бормочет Илай, на его челюсти дергается нерв.
Я свирепо смотрю на него.
— Я бы скорее выколола себе глаза вилкой.
— Арабелла, хватит! — Рявкает Елена. — Мы не разговариваем с людьми в таком тоне за обеденным столом. Садись и доедай свой ужин. Сейчас же!
Я возвращаюсь на свое место, но не притрагиваюсь к остывающему передо мной супу.
Глава 118
Илай
Единственный раз, когда я вижу Арабеллу в течение следующих двух дней, это за обеденным столом. Мой папа, кажется, не замечает напряжения, но глаза Елены мечутся между нами двумя. Келлан пытается разрядить ситуацию, заводя разговор с ними обоими. Я даже не притворяюсь, что мне нравится играть в "счастливую семью". Быть с ней так близко и не иметь возможности протянуть руку и прикоснуться к ней - это пытка. Я чувствую запах ее духов, тепло ее тела и каждый вечер ухожу с ужина, прикрывая эрекцию, которой щеголяю.
Елена, кажется, преуспевает в своем положении трофейной жены. Она посвятила себя всему, чем, по-видимому, занимается жена богатого бизнесмена. Званые ужины, благотворительные и торжественные мероприятия. Как ни крути, она в этом участвует. Поэтому, когда она объявляет, что ее пригласили провести ежегодную вечеринку в честь Дня благодарения в Загородном клубе, я даже не удивляюсь. Что меня удивляет, так это слова, которые следуют за объявлением.
— Я сказала им, что, хотя мне бы и хотелось это сделать, я хочу, чтобы наш первый совместный ужин в честь Дня благодарения состоялся здесь, дома, всей семьей, поэтому вместо этого мы устраиваем вечеринку в пятницу.
— Хорошая идея, дорогая. — Мой отец обнимает ее за плечи и притягивает к себе.
Я отворачиваюсь. Я не хочу видеть его с женщиной, которая не является моей матерью. Может быть, это эгоистично с моей стороны. Я хочу, чтобы мой папа был счастлив. Я верю. Но мое сердце просто не может смириться с мыслью, что это может произойти с кем-то, кроме моей матери.
Мой сотовый звонит, когда я поднимаюсь по лестнице, чтобы разбудить Келлана, и, нахмурившись, я достаю его.
Кто мне пишет?
Келлан здесь. И Арабелла не писала на мой другой мобильный с тех пор, как я оставил ее обнаженной и отчаявшейся в могиле. Я почти уверен, что своим решением той ночью я разрушил все, что происходило между нами. Но правда в том, что я не хотел трахать ее как грех. Я хочу трахнуть ее как себя.
Разблокируя свой телефон, я обнаруживаю, что уведомление пришло из школьного приложения для социальных сетей, а не из текстового сообщения.
Какого черта Джейс Блэк пишет мне сообщения?
Я открываю сообщение и останавливаюсь на лестнице, уставившись на него.
Моя рука, сжимающая гладкое дерево поручня, сжимается сильнее, и я тихо ругаюсь.
— Ни за что, блядь. — Мои глаза просматривают сообщение.
Джейс Блэк: Эй, Трэверс, ты, может, и пососал ее язык, но у меня есть ее сиськи.
Прилагаемая фотография - Арабелла топлесс. Рука сжимает ее подбородок, пока она смотрит в камеру, прикусив нижнюю губу. У нее блестят глаза.
Гребаные слезы.
Я скриплю зубами, мышцы на моей челюсти напрягаются.
Засовывая сотовый обратно в карман, я возвращаюсь к движению, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Я даже не стучу в дверь Келлана, просто распахиваю ее и вхожу.
— Вставай. — Я пинаю край кровати.
— Какого хрена? Если ты не пришел сюда, чтобы сделать мне хороший утренний минет, отвали.
— Вылезай нахуй из постели. Нам нужно кое-где быть.
Он откидывает волосы с лица и садится.
— У нас нет планов на сегодня. Ты так и сказал. — Он прочищает горло и создает свое дерьмовое впечатление обо мне. — Ты можешь прийти ко мне на День благодарения. Ты можешь оставаться в постели весь день, если хочешь.
— Я никогда этого не говорил. И это звучит не так. Одевайся. Надень что-нибудь, чего ты не боишься испачкать.
Это привлекает его внимание.
— Мы собираемся сделать что-то грязное?
— Я. Ты можешь присоединиться, если хочешь.
Он спускает ноги с кровати и встает, голый подходит к шкафу.
— И что ты делаешь?
Моя ухмылка обнажает зубы.
— Ты увидишь, когда мы туда доберемся.
***
— Где он сделал эту фотографию? — Мы сидим в машине возле дома Джейса Блэка.
— Здесь, на дороге. Если увеличить, то можно увидеть дорожный знак. — Я протягиваю руку и разворачиваю изображение.
— Ты думаешь, она сделала что-то большее, чем просто показала их? Поэтому она так поздно добралась сюда?
Я вспоминаю, как она выглядела, когда наконец появилась в доме. Бледная, усталая и немного пошатывающаяся. Я списал это на то, что пришла в дом и знала, что я там, но что, если за этим стояло нечто большее?
Напряжение пронеслось по моему телу. Если они, блядь, прикоснулись к ней, я собираюсь убить их... медленно.
— Ты же знаешь, что не можешь просто войти в его дом и избить его до смерти, не так ли?
— Вот почему ты здесь.
— Послушай, Илай, я люблю тебя и все такое, но я тоже не собираюсь входить туда и избивать его до смерти. Здесь слишком много свидетелей.
Я закатываю глаза.
— Иди и, блядь, постучи в дверь и посмотри, где он. Его не будет дома. Его никогда не бывает на каникулах. Выясни, где он, и мы отправимся туда.
— Ааа, это хорошая идея. Я так и сделаю. — Келлан распахивает дверь и направляется к дому. Быстрый разговор с тем, кто ответит на звонок, и он возвращается. — Он внизу, в конюшне.