Глава 26
Илай
Я выбрал вход в спортзал, потому что могу видеть его из своего окна. Я встаю и проверяю еще раз.
Ничего.
Она собирается это сделать? Я должен был ограничить ее во времени. Она может даже не сделать этого сегодня вечером.
Она согласится. Она отважилась первой в ту ночь, когда получила это. Она из тех людей, которым нужно делать то, что им говорят, когда им говорят.
Она сделает это сегодня вечером.
Я собираюсь лечь спать, когда вижу вспышку чего-то белого. Я поворачиваюсь обратно к окну. Вот оно снова.
— Выключи свет. — Келлану вполголоса бросают мой приказ.
Он не задает вопросов, просто поднимается с того места, где он растянулся, и пересекает комнату к выключателю. Комната погружена в темноту, но так легче видеть снаружи.
Улыбка растягивает мои губы. Она сделала это.
Я смотрю, как она несется через кампус обратно к зданию общежития и проскальзывает в дверь.
— Который сейчас час?
— Одиннадцать.
— Когда должна быть обеспечена безопасность?
— В одиннадцать пятнадцать.
Мне как раз хватит времени, чтобы пойти и забрать свой приз.
Комната Арабеллы этажом выше моей, поэтому я жду еще немного, чтобы дать ей время добраться туда, и чтобы мы не пересекались в коридоре.
— Я вернусь.
Келлан бросается к окну.
— Она сделала это?
— Она это сделала. Продолжай наблюдать. Включай фонарик, если кто-то приближается.
Я надеваю кроссовки и выхожу из комнаты.
Трусики висят на ручке двери в спортзал, и я тихо смеюсь. Белый хлопок, простой, без излишеств. Как раз такой внешний вид, который она любит демонстрировать. Мои пальцы обхватывают их и отрывают от двери. Я поворачиваю обратно в общежитие, когда в нашем окне вспыхивает свет.
Блядь.
Кто-то, вероятно, охрана, приближается. Если меня поймают здесь, она может усомниться в этом. Я тянусь сзади к дверной ручке и толкаю ее вниз. Раздается тихий щелчок, когда замок открывается, и я вхожу в комнату за дверью.
В спортзале прохладно, тихо и темно. Меня это не беспокоит. Темноты не стоит бояться. Я продвигаюсь глубже в комнату и прижимаюсь к стене рядом с одной из работающих машин. Охрана должна только заглянуть внутрь, а затем двигаться дальше. Если они не посветят внутрь фонариком, они не должны меня увидеть.
Однако это не останавливает мое бешено колотящееся сердце, когда открывается дверь, я задерживаю дыхание и пригибаюсь. Конечно же, охрана не входит, и дверь закрывается почти так же быстро, как и открылась. Я жду еще десять минут, прежде чем уйти, и даже тогда я осторожно открываю дверь, прежде чем выскользнуть и побежать к зданию общежития.
Келлан расхаживает по комнате, когда я наконец захожу внутрь.
— Что, черт возьми, произошло? Я увидел охрану, и они постояли снаружи пару минут, прежде чем двинуться дальше.
— Они меня не видели. Все в порядке. — Я вытаскиваю трусики из кармана. — Маленькая мисс Совершенство любит делать то, что ей говорят.
— Они не новые?
Я закатываю глаза и бросаю их в него. Он подносит их к лицу и демонстративно нюхает промежность.
— Все, что я чувствую, это запах моющего средства.
— Не волнуйся. Я уверен, что ты почувствуешь ее запах достаточно скоро... прямо из источника. Ты видел, как она набрасывается на Джейса и его друзей? Только вопрос времени, когда она раздвинет ноги в приглашении к общему доступу.
Он засовывает трусики под подушку. Я почти уверен, что могу догадаться, что он будет с ними делать, как только я выйду из комнаты.
— Что дальше?
Я ухмыляюсь.
— Затем мы вознаградим ее за то, что она была хорошей девочкой.
— Как?
— Вот увидишь. Поспи немного. Завтра у нас напряженный день.
***
Вздрогнув, я просыпаюсь ото сна, обхватив одной рукой свой член. Быстрый взгляд в сторону говорит мне, что Келлан все еще спит, поэтому я откидываю голову на подушку и медленно двигаю ею вверх-вниз. Мои глаза закрываются, и я позволяю своему разуму вернуться к сну, который разбудил меня.
Арабелла стояла на коленях с открытым ртом и высунутым языком. Ее руки были заведены за спину, я не был уверен, были ли они связаны или нет, но поза выдавала ее грудь. На ней были хлопчатобумажные трусики, которые она оставила на двери спортзала, но ее ноги были раздвинуты, и я мог видеть, как на них образовалось мокрое пятно. Я стоял перед ней, сжимая в кулаке свой член, поглаживая его, пока она терпеливо ждала, ее глаза следили за каждым моим движением.
Я стону и закрываю лицо свободной рукой, чтобы приглушить звук. Моя хватка усиливается, когда я двигаюсь сильнее, быстрее, представляя, что мои пальцы - это ее рот.
Она проглотит? Кляп? Выплюнет?
Может быть, все три, но одно можно сказать наверняка: она захочет понравиться. Ее потребность нравиться написана по всему ее дневнику. Ее волнение всякий раз, когда кто-то признает что-то, что она сделала, хвалит ее, делает комплименты.
Я могу использовать это. Усиливать потребность, пока она не запылает, как принуждение, по ее венам. Она будет молить за похвалу.
Мои нервы напрягаются, и мой член набухает.
Была ли она мокрой, когда прошлой ночью решилась на это? Вернулась ли она в свою комнату и запустила пальцы под трусики? Заставила ли она себя кончить, переживая это заново? Ожидала ли она найти свое нижнее белье, все еще висящее на двери, чтобы школа увидела его этим утром? Взволновала ли ее мысль об этом?
Меня настигает оргазм, мои бедра дергаются в такт моей руке, когда я кончаю, и я таю, почти без костей, на матрасе.
— Это, должно быть, был какой-то сон. — В голосе Келлана слышится веселье.
Я поворачиваю голову набок и заставляю свои глаза открыться и найти его. Он лежит на своей кровати, подперев голову рукой, и наблюдает за мной.