Я натягиваю капюшон куртки и быстрым шагом направляюсь к лестнице и поднимаюсь на следующий этаж. Вход в туннель находится в кладовке в дальнем конце коридора, и я держу голову опущенной на случай, если кто-нибудь выйдет из комнаты.
К счастью, поблизости никого нет, и я незаметно проскальзываю в шкаф, а через несколько минут вылезаю с другого конца. Достав лыжную маску из кармана, я надеваю ее и отправляюсь сквозь деревья.
Когда я подхожу, она сидит на скамейке в той же позе, что и в прошлый раз. Голова поднята, плечи отведены назад, руки зажаты между бедер. На ней свободные штаны для йоги и розовая толстовка с капюшоном. Я смотрю, куда ставлю ноги, и подхожу к ней так, что она меня не слышит.
— Встань. — Я рявкаю эти слова, и она подпрыгивает.
Она с трудом поднимается на ноги. Я хватаю ее за руку и ухожу, таща ее за собой.
— Куда мы идем? — Она спотыкается о корень дерева и чуть не падает на землю. Моя хватка усиливается, поднимая ее вертикально. — Притормози!
— Никаких разговоров. — Я рычу эти слова низким шепотом, ведя ее между могилами к ступеням, ведущим вниз к могиле. Я кладу другую руку ей на макушку. — Пригнись.
Она просто не успевает стукнуться о низкий вход и соскальзывает по ступенькам внутрь гробницы. Я закрываю дверь, затем отпускаю ее руку.
— Сделай три шага вперед. — Это поставит ее прямо перед гробом Черчилля.
— Можно мне снять повязку с глаз?
— Нет.
— Где мы находимся?
— Туда, где нас никто не побеспокоит. — Я подхожу ближе.
— Твой друг здесь?
— Нет. — Я кладу руки ей на плечи и поворачиваю ее так, чтобы она была спиной к гробу. — Пять раз, ты сказала. Это было только сегодня?
— Я...
— Ты имела в виду, что он съедал тебя пять раз или заставлял кончать пять раз? Что он сделал пять раз, Котенок? — Я провожу пальцами по ее руке и обхватываю запястье. Поднимая ее руку, я прижимаю ее к ее животу. — Он поцеловал тебя пять раз? Трахнул тебя пять раз? Нет, подожди, ты сказала, что он не использовал свой член. Его рот, верно? Ты так и сказала. — Я наклоняюсь ближе и прижимаюсь губами к ее уху. — Он лизнул тебя между ног своим языком пять раз, — шепчу я и чувствую, как она дрожит.
Моя рука накрывает ее руку, и я медленно опускаю их обе к поясу ее брюк.
— Зеленый или красный, котенок? — Ее дыхание учащается от моего вопроса. — Ты хочешь, чтобы я лизнул тебя... между ног... пять раз?
Я провожу языком по ее уху. Наши пальцы касаются верха ее брюк.
— Когда он был у тебя между ног, его язык ласкал твою киску, о ком ты думала?
Я опускаю наши руки под резинку ее брюк и спускаюсь дальше, пока мы не соскальзываем с ее трусиков. Я обхватываю ее палец своим, обхватывая ее киску.
— Он пировал на тебе так же, как мы на скамейке запасных? Он заставил тебя отчаянно хотеть кончить?
Мои губы находят мочку ее уха. Я беру ее зубами и резко покусываю.
У нее вырывается тихий всхлип, и я тихо смеюсь. Внутри меня клубится что-то темное, голод, который нужно утолить. Я хочу ее стонов, ее криков.
— Зеленый или красный?
Я сгибаю пальцы, прижимая ее ладонь к ее киске. Мой большой палец поглаживает край ее трусиков, и ее поза меняется, ноги раздвигаются. Я двигаюсь вперед, заставляя ее отступать шаг за шагом, пока ее задница не соприкасается с мрамором гроба.
— Пожалуйста.
Это слово - жалобный скулеж.
— Неправильный ответ.
Я начинаю убирать руку, и она хватает меня за запястье. Я позволяю ей остановить меня, позволяю ей направить мою руку обратно к ее киске, только она засовывает ее под трусики, и мои пальцы в перчатках соприкасаются с теплой влагой.
Наши стоны синхронны, когда мои пальцы скользят глубже, пока я не задеваю ее клитор. Ее бедра выгибаются, ногти впиваются в мое запястье, когда я глажу ее чувствительную плоть. Она смачивает мою перчатку, что облегчает скольжение моих пальцев по ее клитору и внутри нее. Она замирает, вздох срывается с ее губ, и я обхватываю свободной рукой ее подбородок и отворачиваю ее лицо от себя, чтобы я мог укусить ее за горло. Мои пальцы входят и выходят из нее, в то время как мой большой палец поглаживает, кружит и щелкает по ее клитору.
— Майлз, облизывающий тебя, чувствует себя так же, Котенок?
Она качает головой, и мне интересно, открыты ее глаза или закрыты.
— Поиграй с моими пальцами, как хорошая девочка.
Она трется о мою руку, и я сжимаю пальцы, прижимая тыльную сторону ладони к ее клитору.
— Ты хочешь кончить?
Ее кивок - отрывистое движение. Я высвобождаю пальцы и отступаю назад.
— Очень жаль.
— Ч-что? — Ее голос хриплый от вожделения.
— Ты не ответила на мой вопрос.
Я снимаю перчатки, которые на мне, и бросаю их на пол, возвращаясь к двери.
— Вопрос? — Она кажется ошеломленной.
— Видишь, в этом-то и проблема, Котенок. Ты не слушаешь. — Я переступаю порог и позволяю ей захлопнуться за мной, оставляя ее голодной, нуждающейся, на грани. Точно так же, как я голоден, нуждаюсь и на грани.
Как только я оказываюсь на безопасном расстоянии, я вытаскиваю горелочный элемент.
Я: Держи себя на грани двадцать четыре часа. Если ты будешь хорошей девочкой и не кончишь, я сделаю так, что тебе будет хорошо завтра вечером. Но только если ты сможешь вспомнить, о чем я спросил тебя сегодня. Зеленый или красный, котенок?
Я запускаю текст и направляюсь обратно к зданию общежития.
Глава 61
Арабелла
В ту секунду, когда я слышу жужжание телефона в моем кармане, я снимаю повязку с глаз. Стон замешательства вырывается из моего горла. Мои ноги дрожат так сильно, что я опускаюсь на пол, прежде чем могу упасть в обморок. Я все еще чувствую покалывающее тепло, которое распространилось по моей киске, но оно больше не такое интенсивное без его прикосновений. Я сжимаю бедра вместе, пытаясь унять жаждущую пульсацию в моем естестве. Мои трусики промокли, и кажется, что его пальцы все еще внутри меня.