Рискни сломать (ЛП)

Неизвестный номер: Ты видела фотографии? Расскажи мне, что они заставили тебя почувствовать. Ты намокла от них?

Неизвестный номер: Я все еще жду твоего ответа, котенок.

Неизвестный номер: Я уже пообещал больше не оставлять тебя одну.

Неизвестный номер: Ты знаешь, как мне стало тяжело от просмотра того видео, где ты трогаешь себя?

Неизвестный номер: За это молчание ты будешь наказана еще больше.

Неизвестный номер: Я не могу перестать думать о том, какая ты вкусная. Я хочу попробовать тебя снова, но на этот раз я не остановлюсь.

Внизу моего живота возникает боль.

Неизвестный номер: Где девушка, которую я встретил в темноте? Та, которая не боится рисковать?

Неизвестный номер: Ты думаешь о том, что мы делали в темноте? Ты заставляешь себя думать об этом?

Неизвестный номер: Думаю, ты еще не закончила дуться. Ты знаешь, где я, когда вспоминаешь, чего ты действительно хочешь.

Чего я действительно хочу.

Чувствовать так, как я чувствовала, когда его голова была у меня между ног. Удовольствие переполняло меня, пока я не превратилась ни в что иное, как ощущение. Чувствовать себя желанной. Мне нужно, чтобы он попробовал меня на вкус, прикоснулся ко мне.

Я хочу забыть Илая.

Заменить поцелуй, который он подарил мне, чем-нибудь другим, чтобы он больше не врезался мне в память.

Но могу ли я доверять своему дарителю? Что, если он причинил боль Зои?

Я перечитываю сообщения. Крошечное зернышко идеи пускает корни. Что, если я попытаюсь доказать, имел он какое-то отношение к ее смерти или нет? Я могла бы задать ему вопросы, когда мы встретимся. Посмотрим, проговорится ли он.

Ты просто пытаешься оправдать встречу с незнакомцем в темноте, чтобы заставить себя забыть, что ты сделала со своим сводным братом.

Я заглушаю голос в своей голове и медленно набираю сообщение.

Я: Я не дулась. В прошлый раз мне причинили боль, и это напугало меня.

Мой палец зависает над кнопкой, мой желудок скручивает от нервов. Ни в одном из его сообщений не упоминалось о моем падении. Он должен знать об этом, если он действительно наблюдал за мной.

Что, если он не ответит?

Прежде чем я успеваю дать этой мысли завладеть собой, я нажимаю отправить. Я крепко сжимаю пальцами телефон. Минуту спустя он жужжит.

Неизвестный номер: А теперь?

Сомнение и нужда борются во мне в течение минуты, прежде чем я отвечу.

Я: Я хочу поиграть.

Неизвестный номер: Почему?

Я: Я больше не боюсь.

Ложь, потому что я напугана. В ужасе от отказа, от принятия неправильного решения. Но мне нужно забыть, что Илай заставил меня почувствовать. Как только я забуду, что между нами есть что-то еще, кроме ненависти, я остановлюсь на вызове.

Неизвестный номер: Обычное место, обычное время, обычные правила. Красный или зеленый?

Я отвечаю одним словом.

Я: Зеленый.

Глава 84

Илай

Я смотрю вниз на камеру.

Почему она нарушила свое молчание спустя столько времени?

— Твой член только что стал тверже.

Я едва улавливаю слова Келлана, только веселье в его голосе.

— Что?

— Твой член такой твердый, что я мог бы использовать его как бейсбольную биту.

— Хммм. — Я все еще не обращаю на него никакого внимания, набирая другое сообщение.

Я: Надень свой наряд на Хэллоуин.

Я бросаю телефон на кровать и прохожу через комнату.

— Я собираюсь принять душ.

— Тебе, наверное, тоже стоит нокаутировать кое-что, иначе у тебя весь день будут синие шары.

Я не отвечаю на это, пинком захлопывая дверь ванной и обрывая его смех. Я принимаю холодный душ, пытаясь остудить жар в своих венах. Это не работает. Я все еще возбужден, в моих яйцах ноет, и я прекращаю борьбу и провожу рукой по своему члену. Это ощущение заставляет меня застонать, и я наклоняю голову вперед, чтобы прислонить ее к кафельной стене. Ледяная вода попадает мне на затылок, но я не обращаю на это внимания, погруженный в мысли об Арабелле в ее платье на Хэллоуин, стоящей на коленях с моим членом во рту.

Стала бы она это делать? Стала бы она сосать мой член, не зная, кто я?

Я создаю образ в своем воображении. Ее груди напрягаются под невероятно обтягивающим платьем. Оно почти ничего не скрывало, только нижнее белье, которое было на ней, не позволяло ей все раскрыть. Неудивительно, что команда по плаванию преследовала ее. Кто бы не хотел откусить от нее кусочек?

Моя рука сильнее сжимает мой член, она двигается быстрее.

Ее губы были мягкими, и она удивила меня своей свирепостью, когда поцеловала меня в ответ. Ее пальцы сомкнулись у меня на затылке, и она крепко прижалась своим телом к моему. Я все еще чувствую отпечаток ее груди, прижатой к моей груди. Ее твердые соски. Ее мягкие изгибы.

Я стону, чувствуя, как знакомое напряжение проносится по моим венам.

Как бы чувствовались ее руки на моем теле? Была бы она нерешительной или уверенной? Сколько раз она использовала свой рот, свои руки, чтобы кого-то возбудить? Сколько ртов было там, где я хочу, чтобы мой был?

Это не имеет значения. Я сотру воспоминания всех, кто был раньше. Я заставлю ее хотеть только меня и то, что я могу ей дать. Я знаю ее самые сокровенные мысли, ее желания. Я знаю, что она скрывает от всех окружающих. Я знаю, что делает ее влажной.

Мой оргазм поражает взрывной силой, которая заставляет меня пошатнуться, и проклятия срываются с моих губ, когда мое зрение колеблется и тускнеет. Мои ноги дрожат, когда веревка за веревкой сперма разбрызгивается по стене и вниз, смешиваясь с водой.

— Иисус, блядь, — шепчу я, затем смеюсь. Звук дрожащий.

Что она со мной делает?

Я никогда ни на кого так не реагировал. Что в ней такого? Предполагается, что я должен ее ненавидеть. Я действительно ненавижу ее. Так почему же я хочу трахать ее до тех пор, пока мое имя не станет единственным, что она сможет выкрикнуть?