Мои пальцы сжимаются, ногти впиваются в ладони, пока я борюсь с искушением. Я не мой отец. Меня не будут отвлекать красивые глаза и невинная улыбка. У нее гнилая сердцевина, замаскированная привлекательной оберткой, совсем как у женщины, которая держит моего отца в своих объятиях.
К тому времени, как она выходит, я уже контролирую себя. Ее глаза избегают меня, и она проходит мимо, даже не заметив моего присутствия. Я крадусь за ней, и мы возвращаемся к столу как раз в тот момент, когда расставляют закуски. Я ничего не заказывал, поэтому беру булочку и ковыряюсь в ней. Арабелла молчит рядом со мной, но я чувствую тяжесть ее взгляда каждый раз, когда она смотрит в мою сторону. Волосы у меня на затылке встают дыбом при каждом взгляде. Я игнорирую ее, плотно надеваю наушники и включаю музыку.
«Head Like A Hole» группы Nine Inch Nails наполняет мои уши. Я откидываюсь на спинку стула и закрываю глаза, рисуя в уме образ того, как она выглядела в ванной. Страх в ее глазах, то, как приоткрылись ее губы, легкий блеск, покрывающий их после того, как она их облизала. Костяшки пальцев, которыми она вцепилась в столешницу, побелели. То, как она задрожала от моей угрозы.
Возвращение в школу только что стало намного интереснее.
За закусками следует основное блюдо, и я ловлю себя на том, что наблюдаю за Арабеллой, пока она пытается сообразить, какой набор столовых приборов использовать правильно. Я демонстративно беру вилку и нож, просто чтобы посмотреть, обращает ли она внимание, и ее вздох облегчения приподнимает грудь под футболкой.
Интересно, какое нижнее белье она носит. Оно такое же строгое и нелестное, как одежда? Хлопковое, простое, облегающее по фигуре? Или она прячет кружевные, едва заметные трусики под плотной тканью своих джинсов?
Я хмурюсь. Какая мне, блядь, разница, во что она одета? Все, что меня интересует, - это как можно быстрее убрать ее и ее мать из моей жизни.
За основным блюдом следует десерт, а вместе с ним - вторая бутылка красного вина. Моя новая мачеха громко разговаривает, привлекая внимание окружающих столиков, когда она хихикает и похлопывает моего отца по руке. Даже музыка в моих ушах не может заглушить ее.
Я хочу уйти. Слишком много людей останавливаются у нашего столика, чтобы поговорить с моим отцом и представиться платиновым близнецам Барби. Один или двое пытаются заговорить со мной. Я смотрю прямо сквозь них, пока они не останавливаются и не поворачиваются к девушке рядом со мной. Она гораздо более открыта для расспросов, и я опускаю руку на свой телефон, чтобы уменьшить громкость музыки, чтобы слышать, что она говорит.
Ее голос звучит неуверенно, почти застенчиво, когда она объясняет, что все произошло так быстро и ей нужно время, чтобы привыкнуть. Я не в состоянии сдержать насмешливое фырканье, и все взгляды устремляются на меня.
— Мне нужно подышать свежим воздухом. — Я поднимаюсь на ноги и выхожу.
Слишком много людей, слишком много вопросов, слишком много шума. Действительно, иронично, учитывая музыку, которая почти постоянно звучит у меня в ушах. Но это другой вид шума. Это успокаивает мой разум и немного облегчает общение с внешним миром.
Я подхожу к выходу и выхожу наружу. Через дорогу есть скамейка, так что я подхожу к ней и сажусь, вытягивая ноги перед собой, и достаю свой мобильный из кармана.
Я: Ты можешь узнать, с кем моя новая сводная сестра живет в одной комнате в АЧБ?
Келлан: Я поспрашиваю завтра. Кто-нибудь должен знать.
Я: заодно узнай ее расписание.
Келлан: О чем ты думаешь?
Я: Что она не должна чувствовать себя слишком комфортно.
Глава 7
Арабелла
Моя новая просторная спальня с белыми стенами - это все, о чем только может мечтать девушка, с кроватью с четырьмя столбиками, огромным телевизором на стене и встроенным шкафом. Несколько скудных коробок, которые я не потрудилась открыть, едва занимают место в центре комнаты. Я не собираюсь их распаковывать. По крайней мере, те вещи, которые мне не нужны. Прежде чем я уйду в школу, я сложу их в дальнюю часть шкафа. Нет смысла устраиваться поудобнее, когда Елена убедилась, что я не собираюсь оставаться. Я чувствую себя скорее гостьей, чем кем-то, кто должен здесь жить. Кто-то заглядывает в дом Илая и Эллиота, пока моя мать устраивается в нем поудобнее.
Я отворачиваюсь от пробковой доски, которую я украшиваю, когда раздается тихий стук в дверь, и я вижу Елену, стоящую в дверном проеме.
Ее лицо озаряется яркой улыбкой.
— Как ты устраиваешься?
— Прекрасно. — Разворачивая свой стул обратно к столу, я кладу открытку с видом Милана на плоскую поверхность.
— Что ты задумала?
— Создаю вдохновляющую доску моего будущего.
И держаться подальше от Илая. После того, что произошло в ресторане, я избегаю его, насколько это возможно.
— Ты хочешь путешествовать? — Ее голос приближается.
Я размещаю фотографию Эйфелевой башни на пробке и прикрепляю ее на место.
— Я хочу когда-нибудь поработать в Италии или Париже. Может быть, для начала в Нью-Йорке.
— О, Арабелла. Ты живешь только один раз. Вытащи голову из облаков.
Поджимая губы, я свирепо смотрю на нее.
— Что плохого в том, чтобы иметь цели?
— Это звучит как слишком много усилий. — Елена смеется. — Тебе нужно начать использовать свои природные возможности. Теперь они тебя куда-нибудь доставят.
— Мои природные достоинства?
Она указывает на меня одной рукой.
— У тебя красивое лицо. Приличные сиськи. Слава Богу, у тебя не плоская грудь. Но нам действительно нужно что-то сделать с твоими волосами, ногтями и одеждой, прежде чем ты уйдешь в школу.
— Что не так с моей одеждой?
— Ты живешь в штанах для йоги и толстовках. Они не сексуальны и уж точно ничего не делают для твоей фигуры.