Тина уже что-то печатает на своем телефоне, жестокая улыбка кривит ее губы.
Секрет, о котором она объявляет всему гребаному миру после отвратительной фотографии.
Нет, нет, нет. Этого не может быть. Пусть это будет просто кошмаром, от которого я вот-вот проснусь.
Наклонившись со своего места, Тина снова подносит экран своего телефона к моему лицу.
— Разве это не инцест?
— Это только инцест, если у них одни и те же родители по крови, — поправляет ее Линда. — Нет, если они сводные сестры.
Необходимость сбежать держит меня в удушающей хватке.
— Я плохо себя чувствую. Я собираюсь пропустить сегодняшнюю тренировку.
Я разворачиваюсь на каблуках, заставляя себя идти, а не убегать от них так далеко, как только могу.
О боже. Все узнают. Это наше фото и тот факт, что мы сводные сестры, будут расклеены повсюду. Убейте меня сейчас. Кто сделал фотографию? На кладбище никого не было. Только я и Илай...
Неприятная мысль пронзает мою голову. Если поцелуй был подстроен, была ли фотография целью?
Я уже на полпути через кампус, когда какое-то шестое чувство заставляет меня поднять глаза. Илай сидит на стене, держа альбом для рисования на коленях. Опустив голову, он поглощен рисованием.
Темноволосый мальчик с сердитыми зелеными глазами.
Мой заклятый враг.
Он сидит один, окутанный щитом безразличия.
Его вид подобен поднесению спички к пламени. Ярость и предательство скручиваются в тугой, свирепый клубок в моей груди. Это добавляет веса всему, что выливалось в плотину чувств, которые я так долго держала в узде. Добавляя ко всем годам травмы из-за неспособности Елены быть родителем, в котором я нуждаюсь. Мое одиночество. Чувство, что я никогда не принадлежала.
Я подскакиваю к нему и сбиваю альбом с его колен, гнев затмевает любой страх, который я испытываю за него.
— Ты отвратителен и жалок. Дай угадаю. Ты заставил Келлана прятаться в темноте, готового сделать снимок? Вот почему ты поцеловал меня, чтобы просто использовать это, чтобы еще больше унизить меня.
Он некоторое время молчит, хмуря брови, а затем его губы изгибаются в жестокой улыбке.
— Испугалась, что Майлз бросит тебя сейчас, зная, что ты целуешься с другими парнями за его спиной? Это должно заставить его задуматься, раздвигаешь ли ты ноги и для них тоже.
Я хочу схватить висячий замок на цепочке у него на шее и задушить его им.
— Ты ублюдок.
— Я надеюсь, что он надевает презерватив, когда ты трахаешься. Он бы не хотел попасть в небольшую аварию, за которую приходится платить.
Я бросаюсь на него, но рука вокруг моей талии тянет меня назад, не давая мне выцарапать ему глаза.
— Полегче, Арабелла. — Майлз держится крепко.
Илай смеется, собирает свои вещи и уходит.
Вырываясь из рук моего друга, я пытаюсь броситься в погоню за моим сводным братом.
— Я собираюсь убить его.
— Как бы сильно я ни хотел, чтобы Трэверс исчез, я не хочу, чтобы тебя посадили за убийство.
— Там есть фотография! — Эти три слова срываются с моих губ криком, мои глаза впиваются в его спину, когда он отступает.
Хватка Майлза на мне ослабевает.
— Фотография?
— О том, как он целует меня.
— Дерьмо.
Я выпрямляюсь, когда он отпускает меня.
— Тина показала это другим девушкам из команды поддержки. Ты был прав. Это была подстава. Келлан, должно быть, прятался в кустах, ожидая удобного момента. Хуже всего то, что Лейси всем рассказала, что он мой сводный брат.
Майлз стонет.
— Тина ни за что не будет держать рот на замке по этому поводу.
Я опускаюсь на корточки и закрываю лицо руками, гнев стремительно покидает меня. Слезы затуманивают зрение.
— Моя жизнь кончена.
Майлз опускается рядом со мной.
— Нет, это не так.
— Все будут сплетничать обо мне из-за него.
Он кладет теплую руку мне на спину.
— Через несколько недель они будут говорить о чем-то другом.
Тошнотворное чувство в моем животе только усиливается.
— Я не так уверена в этом. Он сделал это нарочно! Чтобы оттолкнуть меня от всех. Он твердо намерен сделать мою жизнь невыносимой.
— Дыши.
Я смахиваю слезы, прокладывающие дорожку по моим щекам.
— Я ненавижу его так сильно, что это причиняет боль. Я бы хотела, чтобы Илай Трэверса никогда не существовало.
Глава 92
Илай
Требуется мгновение, чтобы до меня дошло ее обвинение. Как только это происходит, я перехожу на автопилот, и слова срываются с моих губ без осознанной мысли. Мое единственное желание - уйти с дороги и переварить то, что она мне кричит.
Когда Майлз хватает ее, удерживая от нападения на меня, я скрываю облегчение, хватаю свои вещи и удаляюсь. Я сую свой альбом под мышку и достаю сотовый. Келлан отвечает после первого гудка.
— Кто-то слил фотографию, на которой я целуюсь с Арабеллой на Хэллоуин. Она думает, что это сделал я.
Я держу телефон подальше от уха, пока он смеется. Когда через минуту он не подает никаких признаков того, что собирается остановиться, я выкрикиваю его имя.
— Это нихуя не смешно.
— Хотя, в некотором роде, так оно и есть. Из всех вещей, которые ты совершил, она выбирает ту, в которой ты невиновен. В этом должна быть какая-то божественная справедливость.
— На чьей ты, блядь, стороне?
— Твоей, конечно, но я предупреждал тебя, Илай. Я , блядь, предупреждал тебя, что это может иметь неприятные последствия.
— Ты не мог бы на секунду перестать злорадствовать? — Я заворачиваю за угол и толкаю дверь в здание общежития. — Ты в нашей комнате?
— Нет. Я в компьютерном блоке. У меня должно быть... свидание через тридцать минут. — Его голос полон намеков.
— Ты ждешь, чтобы тебе снова отсосали? Если это тот человек, которого, как я думаю, ты ждешь, он может сбежать. Его девушка только что разозлилась на меня, и я не уверен, что он собирается уйти от нее прямо сейчас.
— Хммм, верно. Хорошо, я буду там через десять минут. Постарайся никого не убивать, пока я не приеду. Я отправлю сообщение своему очень-натуралу-и-даже-отдаленно-не-одержимому -сосанием-моего-члена другу, чтобы сказать ему, что мы перенесем встречу.