Я позволяю ему использовать мое тело, пока он, наконец, не напрягается и не находит разрядку. Голова запрокинута, глаза закрыты, все его тело изгибается в том, что выглядит как удовольствие и пытка.
У меня кружится голова, я тяжело дышу, я чувствую, как его член пульсирует внутри меня, и я тихо стону в ответ. Мне требуется секунда, чтобы заметить, что он дрожит.
Я хмурюсь.
— Илай?
От него исходит звук, и когда он опускает голову, его полные слез глаза находят мои. Я смотрю, как красивый мальчик со шрамами передо мной, который все еще похоронен глубоко в моем теле, разлетается на куски. Его вес опускается на меня, и он зарывается лицом в мою грудь и плачет.
Я заключаю его в объятия и целую в макушку.
— Я здесь. У тебя есть я. Теперь ты можешь отпустить.
Илай не пытается заговорить, он просто плачет. У меня болит сердце, и я должна сдерживать слезы, видя его таким разбитым. Я глажу его волосы, плечо, спину, шепча слова утешения. Он прижимается ко мне, как будто я единственное, что в мире мешает ему полностью исчезнуть.
Я не уверена, сколько проходит времени, прежде чем его рыдания затихают. Мускулистое тело на мне становится тяжелее, и, наконец, его дыхание выравнивается. Взглянув вниз на его бледное лицо, я обнаруживаю, что его длинные черные ресницы прилегают к щекам, его лицо расслаблено во сне. Мне удается схватить конец запасного одеяла, которое мы сбросили и которое теперь свисает с кровати. Я поднимаю его и накрываю нас обоих, прикрывая наши тела ниже талии.
Он устал, и я не собираюсь его будить. Если мне придется лежать здесь весь остаток дня, обнимая его, я это сделаю.
Я убираю прядь выбившихся волос с его лба и печально улыбаюсь ему сверху вниз.
— Я люблю тебя, Илай Трэверс. Может, у нас и не было сказочного начала, но ты мой монстр, и я не хотела бы, чтобы было по-другому.
Он не шевелится. Я наблюдаю за ним, пока он спит, радуясь, что могу принести ему немного утешения в его горе. Если грубый секс - это то, что нужно, чтобы помочь ему пережить это, тогда я буду оставаться в его постели каждую ночь, пока он скорбит.
Паника пронзает меня, когда раздается стук в дверь. Я не могу пошевелиться. Голова Илая едва прикрывает мою грудь, и последнее, чего я ожидала, так это того, что у нас будет компания.
Как она медленно открывается, обрамляя Эллиота и Елену в дверном проеме.
Удивление рябью пробегает по лицу Эллиота, когда он видит меня на кровати с его сыном, спящим на мне.
— Арабелла, что ты делаешь?
Мои щеки горят от смущения, и я крепко обнимаю мальчика.
— Даю ему то, в чем он нуждается.
Моя мама, кажется, совсем не удивлена.
— Вы ведь вместе, не так ли? Все в порядке, милая. Ты можешь рассказать нам.
Я провожу языком по губам.
— Да. Мы вместе.
Эллиот прочищает горло, его шок быстро проходит.
— Твоя мать что-то заподозрила на Рождество и рассказала мне. После того, как вы двое поссорились, я и сам не был уверен.
Чувствуя неловкость от чувства вины, я ерзаю на кровати.
— Прости, что мы тебе не сказали.
Он улыбается.
— Тебе не за что извиняться.
— Ты не сердишься?
— Нет, конечно, нет. Я просто немного сбит с толку тем, как мы оказались здесь после издевательств и ненависти.
Елена нежно похлопывает его по руке.
— Я уверена, они все объяснят, когда дела пойдут немного лучше.
Эллиот кивает.
— Илаю нужен кто-то прямо сейчас. Он нуждается в тебе, Арабелла.
Мое сердце бьется немного быстрее в груди.
— Я буду такой, какой ему нужно.
— Дай нам знать, если тебе что-нибудь понадобится, — шепчет моя мама. — Или Илаю.
— Спасибо. — одними губами произношу я, наблюдая, как они выскальзывают из комнаты.
Я не так представляла, как наши родители узнают, что мы вместе.
Все еще прижимая ко мне спящего мальчика, я кладу голову обратно на матрас и закрываю глаза. Я не хочу думать о похоронах или о том факте, что Илай избил Джейса. Прямо в эту секунду все, чего я хочу, это быть поддержкой, в которой нуждается мой парень.
Глава 111
Илай
Сознание медленно возвращается. Под моей щекой что-то теплое. Тихий повторяющийся стук в моем ухе. Я поворачиваю голову, потираясь щекой о теплую мягкость.
— Илай? — К шепоту присоединяются пальцы, поглаживающие мои волосы.
Я хмурюсь, заставляя свой разум очиститься от беспорядочного измученного беспорядка, в котором он находился.
— Ари? — Мой голос звучит как грубое карканье. Наконец нейроны в моем мозгу оживают, и мои веки поднимаются, позволяя мне видеть.
Лунный свет проникает в окно, заливая все вокруг серебристым сиянием. Я осторожно поднимаю голову, с опаской. По ощущениям это тяжелый груз, но мне удается приподнять его достаточно, чтобы увидеть, на чем я лежу.
Мой взгляд привлекает одна бледная грудь, увенчанная идеальным розовым соском. Я хмурюсь и протягиваю руку, упираясь ею в матрас, чтобы оттолкнуться от тела подо мной и перевернуться на спину.
Пальцы гладят мою челюсть, губы, вдоль горла, а затем лицо Ари появляется в фокусе, когда она наклоняется надо мной.
— Привет. — Это мягкое слово сопровождается легкой улыбкой.