— Ты отрицаешь то, что ты сделал?
— Ари, дай мне сказать. — Я сдерживаю свою инстинктивную потребность огрызнуться, услышав, как слово «монстр» слетает с ее губ. — Когда ты была целью монстра, — мои губы кривятся, — ты была в безопасности. — Я опускаю взгляд на ее рот. — Именно когда монстр поцеловал тебя, ты стала пешкой в игре.
— Что?
— Подумай об этом. Никто не беспокоил тебя, пока ты была в центре... далеко не дружеского... внимания. Только после того, как я поцеловал тебя на Хэллоуин, кое-что начало происходить. Когда я перестал нацеливаться на тебя, именно это привлекло внимание того, кто стоит за этим.
Она молча смотрит на меня целую минуту.
— Это то, что произошло с Зои?
— Нет. Зои всегда нравились девушки. Все это знали.
— Той ночью … Хэллоуин, на кладбище. Ты сказал, что она была популярна, пока не попала не в ту компанию.
Мой смех мягкий, без юмора.
— Это верно.
— Это они стоят за всем этим?
— Нет, Ари.
— Как ты можешь быть уверен?
— Потому что мы были не той компанией. Я и Илай. — Келлан отвечает, прежде чем я успеваю.
Я поворачиваю голову, чтобы найти его у двери.
— Как долго ты там стоишь?
— Достаточно долго. — Он ставит пакеты на стол. — Сыр на гриле, кофе и сок. — Он принимается распаковывать все. — Вылезай из постели. Я не позволю вам, язычникам, оставлять крошки на матрасе.
Я беру толстовку и передаю ее Арабелле, затем подхожу к столу и выдвигаю стул. Когда она присоединяется к нам, я обнимаю ее за талию и сажаю к себе на колени. Она сопротивляется. Я усиливаю хватку.
— Если ты продолжишь так извиваться, я не буду нести ответственности за свои действия.
Она тут же замирает. Я утыкаюсь носом ей в шею.
— Хорошая девочка.
— Ты придурок.
— Я думал, мы это уже выяснили. — Я сжимаю ее бедро. — Ешь свой завтрак, пока он не остыл.
— Секс со мной не дает тебе права обращаться со мной грубо.
— Хороший секс, — возражаю я.
— Очень хороший секс, — добавляет Келлан. — Знаешь, большинство людей были бы полны посткоитального блаженства. Ты просто бушующий комок агрессии, который, я уверен, Илай находит чрезвычайно горячим, но я больше люблю обнимашки после секса.
Я фыркаю.
— Это чушь собачья.
— Тише. — Он тянется через стол и прикладывает палец к моим губам. — Ты не занимаешься со мной сексом, так что ты не знаешь.
Я отталкиваю его руку.
— Нет, но я слышал, как ты говорил об этом. Ты из тех, кто «улизнул», пока они еще спят, а потом притворился, что не узнал их.
Он закатывает глаза и откусывает кусочек жареного сыра.
— Ты видел Майлза?
Его улыбка исчезает при вопросе Арабеллы.
— Нет. Его там не было. Я отправил ему сообщение. Он либо разберется, либо нет. Прямо сейчас у нас есть о чем беспокоиться.
Словно по сигналу, звонит ее сотовый. Когда она поднимается, чтобы слезть с моих колен и взять его, я удерживаю ее на месте.
— Пусть Келлан возьмет его.
Он берет его и читает сообщение.
— Они хотят знать, почему ты не на завтраке.
— Что там написано? — Я протягиваю руку, и Келлан передает ее мне.
Неизвестный номер: Почему ты не на завтраке? У тебя есть тридцать минут, чтобы спуститься сюда. Надень что-нибудь, что подчеркнет твои «боевые раны», полученные прошлой ночью. Мы хотим, чтобы Илай увидел, что Келлан сосал.
Арабелла бледнеет.
— Я не могу спуститься туда.
— Ты должна. У тебя есть что-нибудь с глубоким вырезом?
— Я не… я не знаю. Мне нужно вернуться в свою комнату. — Она прикрывает рот рукой. — Меня тошнит.
Я целую ее в шею сбоку.
— С тобой все будет в порядке. Надень ту розовую блузку, в которой ты показала мистеру Дрейку свою грудь. Этого будет достаточно, чтобы не показаться совершенно неприличным.
— Но они должны знать, что тебя там нет.
— Если только они не видели Келлана. Кто был в кафетерии, когда ты туда пришел? — Я задаю вопрос своему другу.
Он думает об этом.
— Я не припоминаю, чтобы видел кого-нибудь знакомого. Значит, никого с нашего курса.
— Это означает, что они, возможно, ожидают нас. — Я встаю, снимая Арабеллу с себя. — Иди и одевайся. Мы сейчас спустимся туда и будем ждать тебя. — Я обхватываю ладонями ее щеки и откидываю ее голову назад, чтобы я мог запечатлеть крепкий поцелуй на ее губах. — Будь храброй ради меня, Котенок.
Глава 22
Арабелла
Илай одалживает мне пару спортивных штанов к своей толстовке, чтобы мне не пришлось ходить по коридорам полуголой, когда я ухожу, чтобы вернуться в свою комнату. Он провожает меня до двери быстрым поцелуем, который превращается в сеанс поцелуев, когда я прижата к стене, а его язык проникает мне в горло. Я задыхаюсь и раскраснелась, когда наконец срываюсь с места и выбегаю за дверь.
Я ни с кем не сталкиваюсь по пути наверх, но когда я добираюсь до своего этажа, я обнаруживаю, что дверь в мою комнату широко открыта. Мой желудок сжимается от ужаса при виде этого, и я почти поворачиваюсь и бегу обратно к Илаю и Келлану. Вместо этого я делаю глубокий вдох и заставляю себя войти внутрь.